Но девушка то ли не поняла вопроса, то ли была так перепугана, что не могла ответить.

— Кто ты, откуда?.. Как попала в клетке? Ты вообще-то по-русски понимаешь?

И вновь никакой реакции.

— Может, вы у них спросите? — повернулся Кашев к Григорию Арсеньевичу, но тот только плечами пожал.

— Если б знать на каком они языке говорят… — задумчиво протянул Григорий Арсеньевич.

— Да оставьте вы ее в покое, — вновь заговорила Катерина. — Она же вас боится! Не видите что ли? Отойдите, она попривыкнет, сама вылезет. Тем более, что из этого зала ей самой не выбраться.

— Уж это точно, — хмыкнул Григорий Арсеньевич, подтверждая слова Катерины. — Тут только один выход. Никуда они не денутся.

Все направились было в «обустроенный» угол зала, но Григорий Арсеньевич остановил Кашева.

— Погодите-ка, Павел Александрович. Собственно мы перенесли сюда фашистскую палатку, не для того чтобы спасать этих красавиц. Давайте-ка берите ту коробку. Судя по надписи в ней тушенка, а я прихвачу абрикосового компота. Не ахти какой обед, но уж лучше, чем ничего.

Кашев взял указанную коробку, Григорий Арсеньевич другую и вскоре они вчетвером обедали, расположившись среди подушек и одеял. Есть пришлось ножами, поскольку ни ложек, ни вилок ни у кого не оказалось, а идти «шарить» в немецкую палатку, пугая бывших пленниц никто не захотел.

Однако в Василия, кусок не шел в горло. Наконец, не выдержав затянувшейся паузы, он вновь поинтересовался у Григория Арсеньевича:

— Так что все-таки тут происходит?

— Ничего хорошего, — ответил он, отложив в сторону банку с тушенкой и нож. — В двух словах. Это, — он сделал неопределенный жест, — Белый город — довольно странное место, находящееся на обратной стороне Луны.

— На Луне… — сдавленным голосом повторил вслед за ним Кашев.

— На Луне, на Луне, — можете не сомневаться, — заверил его Григорий Арсеньевич. — Не знаю как, но, судя по всему над этим «городом», а точнее его руинами, установлен огромный колпак. Он и защищает нас от внешнего эфира и позволяет дышать.

— Замечательно, значит, если этот колпак лопнет…

— Мы все умрем, — закончил за Кашева фразу Григорий Арсеньевич. — Но пока купол этот простоял более миллиона лет и лопаться не собирается.

— Миллион лет… — с сомнением протянул Кашев.

— Хранителем города и всех артефактов, находящихся на его территории в том числе и боевого флота, конфискованного у Ми-го был Ниогхта — один из младших Древних. Но сейчас Ниогхта исчез, а вместо него появились пришельцы с Югота — Ми-го, отвратительные твари. К тому же, как вы сами можете убедиться. Каким-то образом они снюхались с фашистам и сейчас они пытаются расконсервировать оставшиеся летающие корабли и переоборудовать их для нужд людей. Видимо руководство СС считает, что эти машины помогут фашистской Германии окончательно сломить наше сопротивление…

— Знаете ли, — неуверенно начал Кашев, — лично мне все это напоминает некую фантастическую историю. Во все это невозможно поверить. Луна, летающие тарелки… Древние… демоны…

— Не хочется верить, а придется, — заключил Василий. — Я тоже в детстве в волков-оборотней не верил… Не верил до поры до времени, а потом хочешь-нехочешь, а поверить пришлось.

— И все же…

— Можете считать это сном, если вам так легче, — объявил Григорий Арсеньевич. — Только это очень страшный сон…

— И погибнув во сне можно не проснуться, — добавила Катерина.

— Однако в нашем положении есть и положительные стороны. Во-первых, эта обитель демонов, — продолжал Григорий Арсеньевич. — Ни Ми-го, ни немцы о ней ничего не знают. Во-вторых, большая часть артефактов из тех, что известна мне, опечатана Древними, и Ми-го эти печати не сорвать. В-третьих… — тут он на мгновение задумался. — Насколько мне известно, немцы и Ми-го смогли переделать и запустить пока всего лишь пару летающих аппаратов. Как я понимаю, на одном из них вы и прилетели?

— Да, — подтвердил Василий. — И разбили при посадке.

— Чудненько, — продолжал Григорий Арсеньевич. — Выходит, пока тут летающих аппаратов у них нет.

— А откуда взялись переделанные танки?

Григорий Арсеньевич глубоко вздохнул.

— Эту загадку нам еще предстоит решить, — ответил он. — То, что у них есть связь с Землей несомненно, однако несомненно и то, что связь эта определенным образом ограничена, иначе они перетащили бы, как вы их назвали, тарелки, на Землю и там работали бы на ними.