Ежедневно он просматривал на машине все болты и крепления, стирал пыль с бачка и сиденья, прочищал бензинопроводящую трубку, подтягивал цепь… Понемногу он совершенствовал и внешний вид машины — приделал металлическую крышку к бачку, обновил рычаг ручного тормоза на руле, одел глушитель на выхлопную трубу. Уход за мотоциклом отнимал много времени, и для езды его почти не оставалось.

Как-то Лева подсчитал, что с учетом всех затрат времени средняя скорость их машины составляет около трех километров в час — наполовину меньше скорости пешехода. И все же он согласен был возиться с мотоциклом вдвое и втрое больше: минуты, когда он, сидя гордо за рулем, мчался на «Крокодиле» по знакомому шоссе или сворачивал на глухие проселки, эти минуты торжества оправдывали все затраты на их подготовку.

В конце концов, ребята нашли приемлемый способ запускать мотор. Если съехать на мотоцикле с крутой горки и на ходу включить передачу, он иногда заводился довольно быстро. Иногда же приходилось съезжать семь — восемь раз. Это, конечно, полбеды, если бы не надо было столько же раз вкатывать машину на горку.

Обычно «война» с «Крокодилом» привлекала множество сочувствующих и любопытных. Стоило выкатить мотоцикл из сарая и начать упражнения по запуску мотора, как вокруг сразу собиралось десять — пятнадцать человек самых разных возрастов, начиная от дошкольников и кончая их прадедушками. Некоторые приходили поглазеть на бесплатное представление, а другие — и таких было большинство — добросовестно помогали подтягивать цепь, чинить резину, регулировать тросы. Постепенно они становились любителями, и не раз ребята слышали робкое: «Дай покататься!»

— Сделай себе, а тогда и катайся, — насмешливо ответил одному из охотников Лева.

Когда после этого они остались одни, Николай вдруг недовольно спросил:

— Ты почему сам распоряжаешься?

— Когда? Где? — не понял Лева.

— Почему отказываешь, когда просят покататься?

— На велосипеде я кому-нибудь отказывал?.. Ты видел? — перешел в наступление Лева. — А мотоцикл где другой возьмешь, если этот изведут?

— Твой мотоцикл, что ли?

— Твой! — обиженно ответил Лева, опешивший от этого вопроса. — Можешь его забирать, очень мне нужно!.. — Но, найдя возражение, он горячо заговорил: — Общий мотоцикл — вот что!.. Помогал я или не помогал? Вдвоем его сделали, да!

— А может быть, и Федор Иванович имеет право на него?.. А Савелий Дмитриевич? — спросил Николай, прищурившись. — А кто все детали сделал? Кто для них сталь варил? Руду кто добывал? Уголь кто копал? Ты за эти труды кому-нибудь платил?

— Кому платить? — спросил озадаченный Лева.

На этот вопрос не мог пока ответить и Николай.

— Одним словом, не к лицу нам быть «скупыми баронами», — закончил он спор. — Каждому не будем разрешать, но хорошие ребята пусть учатся кататься.

— Я — что, — проворчал Лева, — я ничего… Просто машины жаль… Конечно, пусть катаются, — решительно добавил он, — ведь без их помощи нам и теперь не обойтись.

Чаще всего ребята нуждались в помощи, когда приходилось запускать мотор на ровном месте. Один из них садился за руль, второй и еще два — три человека подталкивали машину. Постепенно подталкивающие выдыхались, их сменяли новые из тех, кто бежал следом. Если же таких помощников не оказывалось, Николай мрачно произносил: «Дело дрянь», и они катили машину на «заводную горку». И если мотор в конце концов удавалось запустить, его уже не глушили, пока не заводили машину в сарай.

Однажды, когда Лева, не дождавшись Николая, с помощью группы любителей запустил мотор, к нему на мотоцикле подъехал Гена.

— Здоров, Ракита! — окликнул он Леву. — Давай наперегонки?

— Шутишь, — ответил тот, даже не оглянувшись, — машины-то разных классов.

— Сдаешься, значит? — задиристо воскликнул Гена, не слезая с мотоцикла. — А я думал показать тебе, как ездят настоящие гонщики.

— Показывай так.

— Так неинтересно… А я, пожалуй, и на «Крокодиле» обгоню тебя… Садись на моего «Орленка».

Лева покосился на него, глянул на ту и другую машину, покачал головой:

— Охотно на «Орленке» прокатился бы, — чистосердечно признался он, — но «Крокодила» доверить тебе не могу — замучишь ты его.

— Туда ему и дорога, — смеялся Гена, — сдай его на утиль, пока еще возьмут! Скажи просто, что сдрейфил.

— Тебя, думаешь, испугался? — начинал сердиться Лева. — Обожди, только проверю крепления.