Она пнула его под столом, и он закивал, тихонько потирая ушибленную лодыжку.

– Да, мама, – ответил он.

Хозяин и миссис Холланд подмигнули друг другу, затем он поднял откидную доску прилавка и пригласил их внутрь.

– Вниз по ступенькам, – предупредил он. – Поглядите в окошко – все сами увидите.

Дверь в подвал находилась в маленьком проходе позади бара, где было абсолютно темно. Миссис Холланд чиркнула спичкой и огляделась.

– Закройте дверь, – шикнула она мистеру Берри.

После этого он пристроился рядом.

– Осторожно, – сказала старуха. Она задула спичку, и они остались в полной темноте.

– Чего мы ищем-то? – прошептал Берри.

– Тьму кромешную, – ответила миссис Холланд – Это тот самый подвал. «Под морским узлом» – а это и есть «Голова турка».

– Как это?

– «Голова турка» – это такой моряцкий узел. Никогда не слыхали, что ли? Да откуда вам слыхать. «Три красных огня» – буек в бухте, который вспыхивает три раза, «когда луна гонит воду» – когда прилив растет. Ясно? Все сходится. И теперь единственное, что нам надо, так это дождаться огней…

– Гляньте, миссис Холланд!

Берри указывал на маленький квадрат тусклого света, еле видный в темноте.

– Где? – спросила она. – Это окошко? Посторонитесь!

Он отступил на шаг, и миссис Холланд встала на его место, вглядываясь в крохотное окно.

– Вот оно! – закричала старуха. – Вот оно! Теперь быстрее: «Три красных огня освещают это место»…

Миссис Холланд обернулась. По какому-то капризу природы одна из четвертей подвального окошка действовала как оптическая линза, фокусируя отдаленные вспышки в одно место на каменной стене – то самое, где один камень держался свободнее других, как она обнаружила, вонзив свои нетерпеливые когти в щели стены.

Она вытащила камень размером с кирпич, не глядя сунула его мистеру Берри и зашарила внутри дыры.

– Здесь коробка, – прошептала она. – Зажигайте спичку, быстро. Быстро!

Берри опустил камень и чиркнул. В руках у нее уже была маленькая, обитая медью коробка.

– Прямо держи, идиот! – рявкнула она, но это дрожали ее собственные руки. Она нащупала крышку и попыталась справиться с засовом, но тут спичка погасла. – Другую, – прорычала старуха – Этот чертов хозяин спустится сюда с минуты на минуту…

Огонь вспыхнул в ладонях мистера Берри. Наконец она справилась с запором и откинула крышку. Коробка была пуста.

– Исчез, – потрясение проговорила она.

– Кто, миссис Холланд?

– Рубин, лопоухая ты жаба! Он был тут, в этой самой коробке, и кто-то его спер.

С горечью она вернула коробку на место, предварительно удостоверившись, что больше там ничего нет, и уже закладывала дыру камнем, как дверь распахнулась и тени от свечи заплясали по стенам и потолку.

– Порядок? – спросил голос хозяина.

– Да, спасибо, дорогой. Я видела огонь, и мой сынок тоже. Скажешь нет, Альфред?

– Да, матушка, видел.

– Премного вам обязаны, – сказала миссис Холланд, когда они поднялись наверх. – Похоже, вы давно туда никого не пускали.

– Никого, с тех пор как майор Марчбэнкс спускался туда вниз месяц или два назад. Он сказал, интересуется старинными фундаментами. Приятный старый джентльмен. Самоубился на той неделе.

– Да неужто? – поразилась пожилая леди. – Ну, и больше никого?

– Моя девчушка могла кого-нибудь пустить, правда, ее сейчас нет. А что?

– Да ничего, – ответила она. – Премилое местечко, вот и все.

– Так оно и есть, – благодушно подтвердил хозяин. – Значит, все в порядке?

И этим миссис Холланд пришлось удовлетвориться. Когда они уже стояли на станции, она сказала:

– Только один человек знал, где рубин, и это та самая девчонка. Хопкинс мертв, Блэкет не в счет… Девчонка, больше некому. И я до нее доберусь, мистер Берри. Я выпущу ей кишки, зуб даю. Она меня сильно разозлила, я с ней разделаюсь, вот увидите.

Восьмого ноября, в пятницу, мистер Шелби отправился на реку. В его обязанности входило время от времени проверять суда в доках, грузы на складах, подписывать документацию и транспортные накладные. Он когда-то был неплохим судовым агентом. Проворства и энергии ему было не занимать, да и другие качества создали ему славу одного из лучших экспертов по оценке товаров как на лондонском, так и на иностранных рынках. На корабли глаз у него был наметан, и в искусстве заключать выгодные сделки мало кто мог его превзойти.