Бегло просмотрев фотографии, Марина принялась рвать их на мелкие кусочки. Она широко, как лошадь на финише, раздувала ноздри, но не произносила ни слова.

— Что вам от меня нужно? — наконец выдохнула она, когда покончила с последней фотографией.

— Приятно иметь дело с понятливым человеком, — улыбнулась я. — Мне надо с вами поговорить.

— О чем?

— О жизни. — Я философски подняла глаза к потолку, а потом перевела их на Марину.

Она была раздражена, смущена, можно даже сказать, взбешена, но неимоверным усилием воли держала себя в руках.

— Давайте поконкретнее, девушка, у меня нет времени на ведение салонных бесед.

— Меня зовут Ольга Юрьевна, — может быть, немного поздновато представилась я, но меня извиняло то, что она не дала мне этого сделать раньше.

— Ольга Юрьевна, я деловой человек, поэтому давайте без околичностей, я их не люблю.

— Тем лучше. Тогда скажите мне, где вы были вчера около полудня, а если точнее, с половины одиннадцатого до половины второго? — Я подняла глаза и выжидательно смотрела на Марину.

— С утра я была на работе… — Киселева нервно затеребила рукав своего пиджака.

— Поточнее, пожалуйста.

— Примерно с десяти, — сказала она небрежным тоном, как бы делая мне одолжение.

— До которого часа?

— Была здесь до обеда… — Она вдруг запнулась. — Нет, до двенадцати.

— А потом?

— Потом поехала обедать, — испустив тяжелый вздох и закатив глаза к потолку, сказала она.

— Куда?

— Послушайте, Ольга… — она сделала вид, что запамятовала мое отчество.

— …Юрьевна, — освежила я ее память.

— Послушайте, Ольга Юрьевна, я не понимаю, к чему вы клоните? — взволнованно проговорила она.

— Могу вам объяснить, — успокоила я ее, — но только после того, как вы ответите на мой вопрос.

— Ну, хорошо. — Она достала сигарету из пачки с изображением верблюда и закурила. — Я была в кафе «Реприза».

— Надеюсь, вас там видели…

— Ну, — замялась Марина, — никого из знакомых я там не встретила…

— За каким столиком вы сидели?

— Угловой столик в левом ряду.

— Хочу сделать вам комплимент, Марина Рудольфовна, — улыбнулась я, — у вас очень эффектная внешность…

— Не вполне вас понимаю, — смутилась она.

— Мне пару раз доводилось обедать в «Репризе», — пояснила я. — Бармен и официанты там — мужчины.

— И что же? — Марина была напряжена.

— Они просто по своей мужской природе не смогли бы не обратить на вас внимания. Вы меня понимаете?

— Да, конечно, — ответила она после недолгого молчания.

— Так вы были вчера в «Репризе»?

— Нет.

— А где вы были?

— Я встречалась с одним своим знакомым.

— Как его зовут?

— Максим. Максим Назаров, — торопливо сказала она.

— И как долго продолжалась ваша встреча?

— Мы расстались в два часа. — Она отвела глаза в сторону.

— Где я могу его найти?

— Зачем это вам? — не выдержала она.

— Хочу, чтобы он подтвердил ваше алиби, — невозмутимо ответила я.

— Алиби?! — Марина вытаращила свои большие красивые глаза. — Вы что, меня в чем-то подозреваете?

— Вы ведь знаете Лилю Терещенко? — бесстрастно спросила я.

— Да, она работала у меня… — Бледность залила ее красивое лицо.

— Ее убили вчера около двенадцати часов дня в квартире на Лунной улице, где она проживала.

— Как? — еще больше округлила глаза Киселева.

— Застрелили из пистолета. По-видимому, из пистолета с глушителем, потому что соседи ничего не слышали.

— Господи, — выдохнула Марина, — ну а я-то здесь при чем?

— Около месяца назад у вас с ней произошла ссора из-за Алексея Замуруева, которого вы ревновали к ней, после чего вы ее и выгнали с работы.

— Откуда вам это известно? — злобно произнесла она.

— Мне известно и еще кое-что. Например, то, что ваша мама тоже была любовницей…

— Замолчите! — Она не дала мне закончить. — И убирайтесь отсюда вон, не то я вызову охрану.

— Вы не оригинальны, Марина Рудольфовна. — Я поднялась и посмотрела ей прямо в глаза. — Второй раз мы с вами встречаемся лицом к лицу, и второй раз вы, мягко говоря, повышаете на меня голос. Может быть, у вас такой стиль общения с незнакомыми людьми? Или это предубеждение против прессы вообще? В любом случае, прошу вас, при следующей нашей встрече будьте посдержаннее.