— Хватит, — рявкнула Олана.

— «Закат наступит точно в срок, так что действуй», — продолжала петь Мири, а сама лихорадочно пыталась найти общее воспоминание, которое вдохновит всех девушек на одновременный побег. — «Дождю назначен свой урок. Просто действуй».

И тут она вспомнила. «Волк и кролик», игра, которую знают все в деревне. Дети садятся в круг, а один ребенок — волк — начинает гоняться за другим — кроликом — снаружи круга, пытаясь дотронуться до его волос. Если волк дотронется до кролика в любом другом месте, такое касание не засчитывается. Кролик кричит: «Кролики, бегите!» — и все дети бросаются врассыпную.

Мири ухватилась за это воспоминание и пропела его, притоптывая в такт, направляя мысли прямо в линдер.

Перед глазами у нее поплыло; воспоминание об игре стало ясным и четким, как будто все происходило прямо сейчас. Половина девушек поднялись с мест, а остальные задергались, подскочили на стуле или принялись трясти головами, как будто им в уши попала вода. Только Бритта и Олана никак не отреагировали.

— Что происходит? — Олана испуганно огляделась. Ее озадачило странное поведение учениц. Она даже растерялась, не зная, что предпринять. — Почему вы вскочили с мест?

Мири снова пропела языком горы свое воспоминание, тогда поднялись и остальные. Даже Бена и Кэтар понимающе заулыбались. Мири взяла Бритту за руку и прошептала:

— Теперь мы идем домой.

Эса улыбнулась сквозь слезы:

— Кролики, бегите.

Девушки завизжали от восторга и ужаса, а потом кинулись из класса и выбежали на крыльцо.

За их спинами надрывалась Олана:

— Если уйдете сейчас, не думайте возвращаться! Слышите?

Девчонки хохотали, убегая. Утро еще не кончилось, и прохладный воздух ранней весны приятно пощипывал кожу. Мири все-таки вернется домой и расскажет отцу о коммерции. Ей хотелось обнять весь мир.

— Может, поторопимся? — спросила Герти, оглядываясь. — Что, если нас поймают солдаты?

— Одна из нас в один прекрасный день станет принцессой, — сказала Мири. — Что они могут с нами сделать — проколоть своими мечами?

Тринадцатилетняя Джетта завизжала, а остальные посмеялись над ее испугом. Солдаты не стали их преследовать, и вскоре девушки перешли на шаг, болтая обо всем, что они пропустили дома за последние месяцы и что им нужно сделать для весеннего праздника. Мири взяла Бритту за руку, а Эса и Фрид к ним присоединились.

— Мне кажется, мы с самого начала играли с Оланой в «Волка и кролика», — сказала Мири, — но когда она стала придираться к Эсе, это касание уже не засчитывается. Я рада, что мы убежали.

— Я тоже, — подхватила Эса. — А то сидеть бы мне в кладовке, как пить дать.

— Пора покончить с правлением крысы, сеющей террор. — Мири украдкой посмотрела на Эсу и снова опустила взгляд на дорогу. — Я так и не извинилась за то, что накликала на всех беду, а позже мне было стыдно об этом говорить. Я думала, вы никогда меня не простите, но мне действительно жаль.

Фрид взглянула на нее с удивлением:

— А я думала, ты все это время сердилась на нас.

— Правда?

— Никогда не выходила на перемену, оставалась в классе, читала и с нами не разговаривала. Мне казалось, ты сердишься за то, что мы вместе не ополчились на Кэтар.

Мири расхохоталась, довольная:

— А я думала, вы сердитесь на меня, потому не разговариваете.

— Мири, я сейчас умру от любопытства, — сказала Эса. — Это ведь ты в классе заговорила языком горы? Мне кажется, что ты. Но как тебе это удалось? Мне прежде никто не внушал «Кролики, бегите!», тем более за пределами каменоломни!

Они шли по каменоломне, заброшенной сто лет назад, но сквозь грязь и обломки бута все еще поблескивали островки линдера, слишком тонкие для разработки. Мири наклонилась над небольшим кусочком, начала постукивать по нему кулаком и думать об одном случае из детства. В возрасте трех лет они с Эсой ускользнули из-под опеки Дотер и убежали на край обрыва, где было очень опасно. «Берегись!» — прокричала тогда Дотер, прежде чем оттянуть обеих от края. «Берегись», — мысленно повторяла про себя Мири теперь.

Фрид открыла рот от изумления, а Эса закивала, улыбаясь.

— Вот уж не думала, что такое возможно за пределами нашей каменоломни, — сказала Фрид.

— Что ты сейчас видела? — поинтересовалась Мири.

— Видела? — удивилась Эса. — Как это? Я услышала предостережение, что нужно отойти от края.

— Но что-нибудь ты представила? Быть может, вспомнила? — Мири вновь постучала по камешку, напевая вслух и про себя.

— Я вспомнила тот раз, когда мы с тобой чуть не свалились со скалы, а моя мама оттянула нас от края.