– Уж тебе ли не знать, Дита, – ехидно вымолвил Бентс, и Томми тут же забыла о своем шатком положении.

– Бобби, ты сам безупречная задница, если это и есть то, чего ты выискиваешь. Она не хочет с тобой трахаться, вот ты и решил, что она розовая.

– Ладно, ладно, – произнес Бентс. – Мне еще надо ответить на добрую сотню звонков.

– Мне тоже, – подхватил Дир.

– Не верю я вам, мужики, – заявила Томми.

– Дит, прояви хоть капельку сострадания, – взмолился Дир. – Разве у нас с Бобби есть хоть минутка отдыха? Даже поиграть в гольф некогда. Смотреть кино для нас – работа. Сходить в театр или в оперу – нет времени. Для семьи едва удается выкроить минутку, а уж на развлечения урвешь от силы часок, и все тут. А что можно успеть всего за час в сутки? Трахнуться. Это наименее утомительный активный отдых.

– Ого, Скиппи, посмотри-ка! – оживился Бентс. – Такой красивой попки я еще ни разу в жизни не видел!

Дир восхищенно тряхнул головой.

– Бобби прав. Дита, это то, что надо. Подписывай с ней контракт.

– Господи, – недоверчиво покачала головой Томми, – вы просто дебилы. Это же черная задница.

– Все равно подписывай, – с безудержной радостью потребовал Дир.

– Ага, – поддержал Бентс. – На роль эфиопской рабыни Мессалины. Но какого черта она вообще попала на прослушивание?

Дита Томми с любопытством наблюдала за обоими мужчинами. Вот вам две акулы кинобизнеса, которым нужно срочно ответить на сотни телефонных звонков, а они торчат здесь, будто парочка прыщавых юнцов, подглядывающих за женщинами.

– Не могли же мы объявлять, что нам просто-напросто нужна белая задница, когда рассылали запросы в агентства, – терпеливо растолковала она.

– Я хочу познакомиться с этой девушкой, – заявил Бентс.

– Я тоже, – подхватил Дир.

Но тут их увлекательный разговор был прерван Мело Стюартом.

– Мы можем вернуться к работе, – с торжествующей улыбкой провозгласил он. – Афина возвращается в картину. Ее муж Боз Сканнет повесился. Боз Сканнет вышел из кадра. – С этими словами он зааплодировал, как по традиции аплодирует вся съемочная группа, когда актер заканчивает свою работу в фильме и отснят его последний дубль.

Скиппи и Бобби зааплодировали вместе с ним. Дита Томми взирала на эту троицу с явным неодобрением.

– Элай хочет, чтобы вы двое подошли к нему сию же минуту, – сообщил Мело. – К тебе это не относится, Дита, – виновато улыбнулся он. – Обсуждение будет чисто деловым, никаких творческих решений.

И все трое вышли из павильона. Как только они удалились, Дита Томми вызвала девушку с красивой попкой в свой трейлер. Та оказалась очень хорошенькой, по-настоящему черной, а не смуглой, и была наделена бесстыдной живостью характера, в которой Дита тотчас же признала природную черту, а не актерский наигрыш.

– Я даю тебе роль эфиопской рабыни императрицы Мессалины, – сказала Дита. – У тебя будет всего одна реплика, но главным образом мы будем показывать твою попку. К несчастью, нам нужна белая попка для дубляжа мисс Аквитаны, а твоя чересчур черна, иначе ты могла бы выйти на ведущие роли. – Она дружелюбно улыбнулась девушке. – Фалина Фант – настоящее киношное имя.

– Так и эдак спасибо, – отозвалась девушка. – И за комплименты, и за работу.

– Еще одно. Наш продюсер Скиппи Дир считает, что у тебя самая красивая попка на свете, равно как и мистер Бентс, президент и глава производства в студии. Они еще дадут о себе знать.

– А вы как считаете? – лукаво усмехнулась Фалина Фант.

– Я не так лезу в задницу, как мужчины, – пожала плечами Дита Томми. – Но мне кажется, что ты очаровательна и очень хорошая актриса. Достаточно хорошая, чтобы, по моему мнению, иметь в этой картине больше одной реплики. И если ты заглянешь ко мне на огонек сегодня вечером, мы можем поговорить о твоей карьере. Я угощу тебя ужином.

В тот же вечер, проведя два часа в постели, Дита Томми готовила ужин и обсуждала с Фалиной Фант ее профессиональное будущее.

– Было здорово, – заметила Дита, – но мне кажется, что отныне мы должны оставаться друзьями и не распространяться о нынешней ночи.

– Разумеется, – согласилась Фалина. – Но ведь всем известно, что ты кобел [13] . Это из-за того, что моя задница черная? – ухмыльнулась она.

Дита пропустила слово «кобел» мимо ушей. Эту непристойность Фалина изрекла намеренно, в отместку за то, что Дита якобы отвергла ее.

– У тебя великолепная попка, будь она черная, белая, зеленая или желтая, – сказала Дита. – Но у тебя есть настоящий талант. Если я буду продолжать снимать тебя в своих картинах, твоему таланту не воздадут должного. Да вдобавок я делаю всего один фильм в два года. Ты должна работать больше. Большинство режиссеров – мужчины, а когда они снимают кого-то вроде тебя, они всегда надеются малость перепихнуться. Если они решат, что ты розовая, это может их оттолкнуть.

– А кому нужны режиссеры, если у меня есть продюсер и глава студии? – весело отозвалась Фалина.