famlia
Шрифт:
Глава 23. Кто тот, что владеет тобой?
Ноябрь неторопливо сменился декабрём. Дружба между Гарри, Роном и Драко крепла с каждым прожитым днём и они всё ближе и ближе подбирались к своей цели - стать лучшими студентами курса. Хотя Гарри и обещал Рону, что шуток над Грейнджер больше не будет, но после того, что она устроила в классе у Снейпа, Гарри резко переменил своё мнение и начал безжалостно терроризировать девушку, саботируя все её попытки подтянуть свои оценки, да ещё и привлёк себе в помощь студентов с других факультетов. Не проходило ни одного урока, чтобы с ней хоть что-нибудь, да не случалось. Её книги и домашние задания постоянно бесследно исчезали и никакие чары не могли помочь сохранить их в неприкосновенности ни в своей комнате, ни в собственной сумке. Иногда она обнаруживала уже только будучи в классе, что пергаменты порваны, и что чернила растеклись, сделав текст совершенно нечитаемым. В результате у неё не оставалось времени переделать домашнюю работу, за что неизменно получала низкие баллы. Кроме того, для неё теперь стало практически невозможным получить книгу в библиотеке. Не только потому, что мадам Пинс всё ещё была обижена на неё, казалось, вся школа теперь ринулась читать по каждому изучаемому предмету все существующие в библиотеке книги. Под всем этим непрекращающимся стрессом и давлением Гермиона, кажется, утратила свою обычную работоспособность, и у неё еле хватало сил, чтобы поддерживать свой привычный уровень учебной подготовки, не говоря уже о том, что у неё было не слишком-то много материала для изучения. Учителя, конечно, были в курсе того, что с девушкой что-то происходит, и что не все её ошибки были виной исключительно Гермионы, но поскольку во всех этих проделках всегда было слишком много подозреваемых, выявить одного виновного на основании прямых доказательств и привлечь его к ответственности оказалось просто невозможно. Поэтому вскоре преподаватели были вынуждены отказаться от всех попыток изобличить зачинщика и лишь надеялись на то, что вся эта злополучная война рано или поздно закончится сама собой. И, конечно же, были ещё Зелья, Снейп, слизеринцы и Гарри, которые вместе являли собой такую непробиваемую силу, что как бы Гермиона не пыталась одерживать верх над ними, она неизбежно проигрывала. Снейп оказался верен своему слову, и не было ни одного теста, с которым Гермионе удалось бы справиться. И в результате, как и было предсказано, к началу зимних каникул она действительно стала посмешищем для всей школы, наравне со званием самой непопулярной личности в школе и безнадёжно отстающей студентки-неудачницы. Вот почему она с таким невероятным облегчением покинула Хогвартс и вернулась домой подальше от этого проклятого места, хоть и на довольно короткий промежуток времени, хотя и опасалась, что её родители будут не слишком рады узнать, /чего/ она достигла за эти полгода.
Что же касается Гарри, Рона и Драко, то они, естественно, провели всё это время со значительно большей пользой. Они постоянно были вместе, и ни у кого уже не осталось никаких сомнений в том, что эти трое /встречаются/. Постепенно все в школе примирились с этой мыслью и пришли к выводу, что лучше быть на стороне этой неразлучной троицы, особенно видя перед глазами пример Грейнджер. И никто больше не смел хоть как-то оскорблять ни одного из них, не то, чтобы для этого существовали какие-то особые причины. Саму же троицу это мало беспокоило, и они предпочитали тратить своё время на учёбу и весёлое совместное дружеское общение. После их последней встречи, Люциус вменил уже Гарри в обязанности писать ежедневные отчёты о своём физическом и душевном состоянии, а также обо всех своих проступках, если таковые будут иметь место. Гарри наотрез отказался посылать Люциусу эти отчёты ежедневно, убеждая того, что гораздо удобнее раз в неделю отправлять подробный рапорт о своём ежедневном времяпрепровождении, и, в конце концов, Люциус был вынужден признать его правоту и даже согласился принять этот недельный график. Почти.
«Люциус,
Будь реалистом! Каждый день? Ты должно быть шутишь! Я не собираюсь писать тебе каждый день!
Гарри».
«Котёнок,
Тебе следует подучиться хорошим манерам. В подобном тоне письма Малфоям не пишут. И что такого оскорбительного и невозможного ты находишь в том, чтобы отправлять отчёты каждый день? Драко вот уже делал это и ничего, не жаловался. Малыш, похоже, что только ты у нас такой привередливый и невыносимо упрямый.
Люциус».
«Всемогущий Люциус,
Я хотел бы напомнить Вам, а то вдруг это как-то ускользнуло от Вашего венценосного взгляда, коим Вы смотрите на нас, смертных, со своих царственных высот, что Драко делал это исключительно потому, что Вы же сами ему это и приказали. Более того, Вы даже угрожали отречься от него, если он посмеет не подчиниться. А также не следует забывать, что он - Ваш сын, и то, что он выполнял свои обязанности, следуя долгу любящего сына, значительно упрощало для него всё происходящее. В связи с чем позвольте напомнить: я не Ваш сын и отречься от меня Вы не сможете. Так что будет так, как я сказал: отчёт раз в неделю.
Всегда Ваш, безрассудный, упрямый и дурно воспитанный Гарри».
«Любовь моя,
Твой стиль письма, безусловно, значительно улучшился, и если ты продолжишь и дальше писать мне письма каждый день, то к концу этого года станешь просто мастером эпистолярного жанра. Но, как я понимаю, мне всё же придётся уступить. Если бы я не любил тебя так сильно, я бы заставил тебя немного попотеть над этим, но я дарю тебе своё милостивое разрешение писать мне с периодичностью раз в неделю.
Люциус».
« Люциус Великий,
Разве Вы не безмерно щедры? Вы дарите мне своё разрешение? Если бы Вы только знали, как же мне сейчас хочется выцарапать вам Ваши наглые серые глазки. Я абсолютно уверен, что в данный момент они сияют от так свойственного Вам высокомерия, чувства собственного превосходства и снисходительного потакания собственным развлечениям. Ох, как же я всё это ненавижу.
Смиренно Ваш, Гарри».
«Ты смиренный? Мне это нравится, любовь моя».
«Ублюдок!»
«Не стоит так принижать себя, Гарри,
И следи за своим языком. Вне зависимости от того, что я собираюсь с тобой сделать, мне же придётся тебя как-то выводить в свет?»
«Не смей вести себя так, словно ты - мой покровитель!»
«Ещё два письма, любовь моя, и можно считать, что ты исполнил мою просьбу писать мне каждый день.
Люциус Великий».
«Ублюдок!»
«Осталось одно письмо».
«Я тебя ненавижу».
«Любовь моя,
Ты это сделал».
* * *
Наступили зимние каникулы, и Гарри решил провести их в компании Ремуса и Сириуса. Они собирались отдохнуть там, где много снега, поэтому арендовали довольно милый, комфортабельный коттедж в небольшом городке в Альпах, неподалеку от местной волшебной деревеньки.
– Здесь просто восхитительно!
– воскликнул Гарри, любуясь из окна окрестными видами. Всё вокруг было укрыто жемчужно-белым снежным покрывалом, а невдалеке виднелись горные пики с сияющими на солнце ледяными шапками.
– Нам уже можно выйти? А то я хочу прогуляться по округе. Здесь так красиво! Я столько снега и за всю свою жизнь не видел!
– взволнованно щебетал Гарри.
– Конечно, парень, - ответил Сириус, ероша волосы Гарри.
– Мы же не собираемся провести все каникулы взаперти.