Но это было на самом деле неважно, потому что близнецы, как только узнали, что Гарри в Норе, перебрались туда же, препоручив магазин заботам невозмутимой Верити; и две кровати из трёх пустовали каждую ночь, пока три тела тесно сплетались под лучами лунного света.

Это было счастье: солнечные, заполненные беззаботным смехом, вспышками рыжих волос, горячими поцелуями, ласковыми касаниями рук, безмятежные дни. Пир во время чумы - вот как это называлось; Гарри знал это, но всё равно был абсолютно, бесстыдно, совершенно счастлив.

– Гарри, а что ты думаешь предпринять после этой свадьбы?
– Фред рассеянно рисовал кончиком пальца круги на ладони Гарри.

– Не знаю… может, переберусь на Гриммаулд-плейс, - с сомнением сказал Гарри и поцеловал Джорджа в плечо.
– Но меня не покидает ощущение, что здесь случится какая-нибудь пакость…

– Думаешь, Пожиратели не купятся на хитрую задумку Грозного Глаза?
– ухмыльнулся Фред.

– Ну да, вдруг они решат, что тебя надо искать как раз здесь… - поддержал брата Джордж.
– И испортят Биллу с Флёр свадьбу.

– Я им не завидую - связаться с Флёр, - ухмыльнулся Гарри.
– Она их за это под орех разделает одними ногтями, без палочки… кстати, а как она думает приглашать свою родню? Франция ведь оккупирована…

– Оккупирована-то оккупирована…

– …но некоторым там предоставляется довольно много свободы.

– Мама спрашивала у Флёр об этом…

– …и та ответила…

– …что политика - это ужасно…

– …но чистокровные богатые семьи…

– …при любом режиме живут неплохо…

– …а у семейства Делакур - ни капли маггловской крови в жилах…

– …плюс большой запас здравого смысла…

– …который позволяет им не ссориться с Вольдемортом.

– И как это сочетается с тем, что Флёр выходит замуж за члена единственной организации, которая оказывает Вольдеморту какое-никакое сопротивление?
– приподнял брови Гарри.

– Вот уж что нам неведомо, - пожал плечами Джордж.

– Этих женщин никогда не поймёшь.

– Говорят одно, делают другое, думают третье… - Джордж лизнул кончиком языка сгиб левого локтя Гарри, мгновенно вызвав в низу живота последнего тяжёлую жаркую волну желания.

– Вас послушать, так все женщины - просто слизеринки какие-то, - рассмеялся Гарри.
– Коварные и хитрые.

– Может быть, - ухмыльнулся Фред.
– А гриффиндорки, рэйвенкловки и хаффлпаффки просто успешно пудрят Шляпе мозги… если у этого куска фетра вообще есть мозги.

– Сомневаюсь в этом, - проворчал Гарри.

– Но пока что Пожирателей на горизонте не наблюдается… - Фред скользнул губами по скуле Гарри вниз, через щёку к приоткрытым губам.

– …так что, может, не будем терять времени?
– Джордж легонько сжал зубами сосок Гарри.

Гарри был абсолютно согласен с близнецами; а если бы и не был, то его губы так или иначе были слишком заняты, чтобы высказывать протест.

* * *

Гарри просыпался долго, не спеша вырываться из сонной неги; давно, так давно у него не было возможности нежиться в постели, вдыхая запах кожи близнецов, слушая их размеренное дыхание и совершенно никуда не торопясь.

«Мне семнадцать сегодня, - пришло ему в голову.
– И я могу колдовать, сколько захочу… наконец-то».

Он осторожно высвободил руку из-под головы Джорджа и щёлкнул пальцами - «Accio палочка!». Гладкое прохладное дерево, влетевшее в раскрытую ладонь, заставило его расплыться в улыбке. «А теперь вспомним уроки Трансфигурации…», - воодушевлённый Гарри уставил комнату цветами и перекрасил всё постельное бельё в гриффиндорские цвета; надписи на плакатах заставил переливаться и придал воздуху запах озона. «И никаких неприятностей с законами об ограничении колдовства несовершеннолетних…», - Гарри поцеловал близнецов по очереди в губы.

– Что это?
– Фред, сев на кровати, протирал сонные глаза.

– Здорово… - Джордж потянулся.
– С днём рождения, Гарри!

– С днём рождения!
– подхватил Фред.
– Хотя если по правилам, то это мы должны были тебя будить… и покрасить всё в слизеринские цвета…

– Зачем?
– Гарри, отложив палочку на тумбочку, притянул колени к подбородку.
– Цветы для вас… и гриффиндорские цвета тоже… вам нравится?

– Очень, - уверил Фред и в качестве доказательства осыпал Гарри белыми лепестками; Гарри смеялся и отфыркивался, когда лепестки попадали на губы, но большая часть их застревала в спутанных волосах не то обрывками нимба, не то преждевременной сединой.
– Но сегодня же не наш день рождения, а твой…

– Лучший мой подарочек - это вы, - рассмеялся Гарри и потянул близнецов за собой обратно на подушки.
– Если вам нравится, то и мне хорошо…

Они целовались - неспешно, нежно, как будто в их распоряжении была вечность; ласкали обвивавшиеся вокруг тонких рук мягкие пряди - чёрные и медно-рыжие, оставляли багровые метки на нежной коже шей и ключиц, переплетали пальцы в подобии объятия и рукопожатия одновременно…

– А всё-таки у нас есть и другие подарки, - Джордж коснулся губами местечка за ухом Гарри.
– Ты ничего не имеешь против?