Словесный понос радующегося жизни Малфоя-старшего, казалось, никогда не прекратится, но сын его вернул к реальности, причём достаточно нелицеприятной. Он сказал только первые из заготовленных слов:

– Papa, mon cheri, excuse-moi, je ne complet'e satisfactions p`a elle.*

– Не полностью удовлетворяю?! И что это означает, сын?! Что ты - ты не «полностью удовлетворил», заметь, свою жену? Что твоя, заметь, и только твоя жена полу-беременна? Или полу-удовлетворена? И не выражайся ты по-французски, всё равно ведь ошибки делаешь - всё уж с детства позабыл.

Малфой только небрежно отмахнулся от сына с его неуклюжими попытками казаться галантным и парлекать франсез, его сейчас интересовало, и вживую, как это его - его!
– сын не справился со страстной валлийкой.

Уж, он бы, Люциус, точно с ней поладил. А, что, quel en idea!* *

– Милый мой Драко, я бы с удовольствием помог тебе, но вот, не знаю, чем я могу сгодиться тебе в подобной, прямо скажем, пикантной ситуации.

Люциус, сев в кресло, как был, нагим, нарочито беспомощно развёл холёными, полными руками. Он откровенно напрашивался на приглашение и… получил его:

– Рара, я думаю, я мог бы предоставить несносную валлийскую овцу Вам. Поверьте, я бы и сам справился - эка недолга!
– но вот члену моему слишком узко в ней.

– О, Драко, не щепетильничай и не говори так о своём замечательном детородном органе. Пойми, сын, если зачну Гвенн, твоей жене я, то мальчик или девочка, да кто бы ни родился в итоге, станут твоим единокровным братом или сестрой. И мальчик не станет наследником рода Малфоев.

Но уговаривать его не пришлось, он сам предложил свои услуги:

– Пожалуй, я овладею ей, не завершая процесса, только, чтобы пообтесать немножко.

Ведь мой орган тоньше, чем у тебя, мой сын. Так, значит, решено?..

… Каково же было удивление уже переставшей плакать Гвенн, на счастье Люца - он тоже терпеть не мог женских слёз и, уж тем более, истерик - когда в супружескую спальню, в спешке покинутую её мужем, вошёл свёкор в одном полотенце вокруг бёдер.

И всё завертелось вдруг у неё в голове, познавшей боль, много боли в эту безотрадную ночь, когда и полотенце покинуло чресла свёкра, обладающего таким… обольстительным в своей мужской красоте полным, но мускулистым, не то, что у её мужа, телом. Она поняла, что в первую грешную ночь своей жизни её познает и второй мужчина, только немного… старый, вот жалость!

Так оно и случилось - Люциус уверенными шагами подошёл к супружеской постели, на которую Гвенн пролила свою девственную кровь, и сказал, наклонившись к её губам:

– Поиграем немного, невестушка? Ты приглянулась мне давно, ещё на балу, на который тебя вывезли впервые, о, так поздно! Я искренне сожалею, что нам не удалось познакомиться поближе… раньше. Я не доставил бы тебе никакой боли. Я умею это делать безболезненно.

* * *

* Мой милый папочка, простите, я не полностью удовлетворяю её. (лом. фр.)

* * Вот это мысль! (фр.)

Глава 47.

Гвенн на всякий пожарный укрылась одеялом, натянув его до очаровательного носика… В который Малфой и поцеловал её. Так, чмокнул лишь раз.

– Ужели Вы, сэр Малфой, падёте так низко?

Женщина прошептала это одновременно и с ужасом от предстоящего кровосмешения, и с его… предвкушением.

– Представьте себе, я упадаю ниц пред твоей красотой, Гвенн, Белая* моя женщина. Ты ведь уже стала ей? Мой доблестный сын порвал тебя своим мясистым членом? Тебе не будет больно, девочка моя, поверь, мой… э… пенис не такой огромный, как у твоего супруга. Но зачинать дитя тебе будет всё же он. Я лишь сделаю, чтобы не больно было… не так… больно приять его обратно.

– О, сжальтесь, не не надо овладевать мною! Я и без того так натерпелась, что всё внутри горит. Мне больно, Вы же, сэр Люциус, опять желаете, как и сын Ваш, доставить мне одну лишь только боль.

– Не-э-т, тебя я научу иному, невестушка. Почувствовать радость, счастье полового акта! Ведь не для мук придумали его, для вящей радости обоих любящих.

– Но я ведь не… люблю Вас, лорд…

– Так полюбишь! Я не привык терпеть отказы!
– Лорд Малфой сказал, как отрезал.

Дай мне укрыться одеялом, с тобой рядышком лёжа, - сбавил обороты Малфой.
– Ты не противься только ласкам моим. Напротив, отдайся с чувством им, ведь есть чувства у тебя ко мне, признайся только перед самой собой!

– Да, есть, милорд Люциус, но греховны они. Не должно воспылать любовью к отцу мужа своего, да проклянёт меня Моргана! Только, если силою возьмёте. Что ж, Вы - мужчина, Вы сильны, меня Вы запросто возьмёте. Я даже и сопротивляться…

Лорд Люциус мгновенно залепил девушке сладчайший поцелуй и лёг с ней под одно, бывшее супружеским, одеяло.

Он вошёл в неё достаточно легко и безболезненно. Для неё, конечно, для Гвенн, о, сколь прекрасно это имя! Малфой двигался в ней, порою, излишне часто, с надрывом, на грани боли, но, не переходя за эту грань. Постепенно приближался её оргазм. Люц умел сдерживаться по китайской методике пролонгированного полового акта, без эякуляции, черпая наслаждение в ласках невинного, юного тела, скользящих движениях в её вагине, толчках, уже приятных им обоим, когда он нарочно сбивался с ритма, продлевая наслаждение, и её, и своё.