Он замер, затем втянул воздух и беззвучно рассмеялся, стараясь погасить улыбку. Откатившись в сторону, дал мне возможность передвижения, которой я незамедлительно воспользовалась.

— Ты…ты… — он сел, подбирая определение.

— Славная, — подсказала я, не удержавшись от шпильки.

Он удивленно посмотрел на меня с подозрением.

— Откуда ты знаешь?

Мне определенно нравилось потешаться над ним.

— Когда ты вчера так сильно углубился в анализ, что начал посапывать, пришел товарищ Ленин, — тут я не удержалась и расхохоталась, но уже не над забвенным супругом. — Он слышал, что ты ушел, но не слышал как вернулся, вот и рванул на поиски. Переживал, что девки тебя на сувениры растащат, — я наслаждалась выражением растерянности на обычно излучающем уверенность лице ненаглядного. — Я его успокоила, что все в порядке, ты как порядочный семьянин приполз под бочок к жене.

— Тебе, как порядочной жене, положено не издеваться, а ревновать, — с кривой улыбочкой указал он мне на ошибку.

— Я сгораю от ревности, — томным голосом пробасила я. — А нет, это ж я в туалет хочу, точно, — и припустила в нужном направлении.

Покончив, с утренними процедурами вернулась в пустую комнату, закрыла щеколду балконной двери и отправилась вниз.

Кухня встретила запахом свежей выпечки, от которой отчего-то мой желудок скривился, сжавшись в комок.

— Уже встала? — хозяйка вынырнула из кладовки с кольцом копченой колбасы.

Здесь мой капризный организм прореагировал кардинально наоборот, выделив моментально с литр желудочного сока.

— Садись, позавтракаем вместе, — с профессиональной скоростью хозяйка орудовала ножом, выкладывая веером на тарелке тонкие кружочки колбаски.

— Я просто чаю попью, — садиться на шею, к посторонней женщине пользуясь ее добротой, не хотелось.

Наломав странного сероватого вида лепешки, она строго посмотрела.

— Объесть меня боишься? — Варвара хохотнула, похлопав себя по толстому животу, обтянутому цветастым фартуком. — Сказала, хочу помочь, значит помогу, — её низкий, грубый голос добавлял весомости словам. — Садись, ешь.

Я послушно плюхнулась на стул, отбросив сантименты, с удовольствием потянулась за бутербродом.

— Спасибо, — откусывая жесткую, но вполне сьедобную лепешку украшенную чрезмерно соленой колбасой, пробубнила я с набитым ртом. — Я, как только смогу, чем смогу…

— Вот этого не надо, — отрезала она, садясь напротив. — В гробу мне ваша благодарность не нужна. Мои девочки, тоже все пытаются отблагодарить, что в дом их взяли, тащут подарки, дурехи, — она рокотала, не по-женски басовито. — Я гоню, сказала еще одни платок на плечи, я отрекусь от бестолочей. Хотишь, я тебя на кухню пристрою к себе в столовую? — без перехода предложила она меня трудоустроить. — Старая я стала, помощница мне не помешает.

— Поближе к еде, это конечно здорово, — одобрительно кивнула я, — но ваша тётенька на пограничном контроле сказала, что если я не пройду, сегодня аттестацию психолога, меня или депортируют из города или упрячут в психушку на реабилитацию.

Варвара нахмурилась, брови тяжелыми дугами нависали над выцветшими серыми глазами.

— Эх, милая, — печально вздохнув, Варвара встала, в приливе ласки обняла, прижав мою голову, к толстому мягкому животу. — Сколько тебе лет было, десять — пятнадцать?

Я догадалась, что она имеет в виду момент катастрофы.

— Примерно, — пробубнила я в мягкую подушку живота, чуть не подавившись не дожеванным куском.

— Помнишь еще, как было, — печально вздохнула она, погладив с сочувствием по голове. — Не будет уже как раньше, — Варвара зажала мои щеки в ладонях и посмотрела в глаза, внушая правду жизни. — Мало их осталось, самые смелые и горячие погибли в первые года. Все спасали, костьми легли, чтоб мы жили. Теперь наш черед, — женщина, не мигая, вглядывалась, гипнотизируя. — Засунь свои воспоминания и мечты куда подальше, — прямая и грубая, она проявляла заботу как умела. — Если не хочешь овощем в дурдоме помереть, или одинокой старухой в нищете.

Какое счастье, что я ничего не помню. У меня имеется возможность думать, что этот мир не мой и есть надежда на возвращение к нормальной жизни.

Чтобы вернуться, мне нужно вспомнить, куда и как. Искра мысли пробежала, будоража нейроны, выстраиваясь в устойчивые связи. Все просто, логика и норма! Если потерял память иди к врачу, озарила меня догадка. Как вовремя меня отправили к психологу, главное, вынести максимум пользы для себя из этой беседы, и если именно этот специалист не поможет, то мне необходимо попасть или к психиатру, или неврологу, или еще к какому мозговеду. Следовательно, необходимо оказаться в психушке, где концентрация этих специалистов наибольшая. Опять же, встреча с психологом, который имеет право меня отправить на лечение, как нельзя кстати. Уверена, мне не составит труда убедить эскулапа в своей неадекватности.

— Уже, запихала, — я нарисовала на лице улыбку, и согласно кивнула, не став пугать добрую женщину. — Быть всего третье женой это круто.

Варвара, одобрительно хлопнула меня по плечу тяжелой ручищей, вывихнув, кажется, пару суставов.

— Умница, — она, сняла фартук, отбросив его на стул. — Опаздываю я уже, на работу пора. Чашки всполосни и протри, ключ в вазе у двери, — отдавала она распоряжения, одеваясь на ходу. — Я ушла.

Хлопнула дверь, ставя точку в разговоре. Вырабатывая стратегию поведения, я убрала со стола, помыла посуду.