— Я могу её увидеть? Хотя бы со стороны. Так, чтобы она не видела меня, — попросила господина ас Олиани.

— Нет. Пока нет, — поправился мужчина. — Я оставляю вас, графиня.

Так и хотелось спросить. А что? Совместного ужина не будет? Вместо этого сыграла проигрыш к любимой песне и тихонько запела, даже не проверив, действительно ли господин ас Олиани ушёл. Вложила всю злость и раздражение, копившиеся с самого утра, в пение… Наверное, во мне было сейчас что-то от гениев зла. Но мне было всё равно… Пока не выплеснула эмоции, не успокоилась. А как стало полегче, спела ещё одну песню… А потом ещё одну, и ещё. Процесс затянул. Петь я любила, и ранее приходилось себя ограничивать в любимом деле. Сейчас же я дорвалась до него, и остановилась только на седьмой по счету арии. Отдышалась, захлопнула крышку рояля и глубоко вздохнула.

— Браво! — медленные хлопки за моей спиной заставили вздрогнуть.

— Вы ещё здесь? — прозвучало невежливо, но я отчего-то всё ещё дулась на хозяина дома.

Повернулась к мужчине лицом и почувствовала как сердце ухнуло в пятки. Оперлась руками о рояль, в попытке отстраниться. Форух стоял слишком близко ко мне сейчас и глаза его опасно блестели.

— Почему вы так сердиты сегодня, графиня? — спросил он спокойно.

Но его тону я не верила, тёмные глаза горели плохо скрываемой страстью. Мой тюремщик выглядел сейчас безумным, хоть и говорил ровно, не выдавая своих эмоций.

— Я взаперти, — сглотнула ком в горле, образовавшийся от страха. — Чему мне радоваться?

— У тебя очень красивый голос, — хозяин дома сделал ко мне ещё шаг, и встал вплотную, отодвинув ногой стульчик у рояля. — В пансионе ты пела как существо, принадлежащее скорее небесам, чем земле… Не думал, что в тебе столько огня.

— Этот огонь заложен в арии, которые я исполняла, — скромно потупилась, пытаясь скрыть свой страх.

— Спой ещё, — приказал господин ас Олиани и сделал шаг назад, давая мне место для манёвра.

Дышалось тяжело из-за его близкого расположения ко мне, но легче не стало. Не так уж далеко он отошёл, пусть и сделал назад ещё пару шагов. Присев за рояль, пробежалась по клавишам, пытаясь решить дилемму. Петь что-то страстное и усугублять ситуацию… Или что-нибудь такое… про что Форух выразился про как принадлежащее небесам… Настроя петь возвышенные песни о преданности и дружбе не было, как и восславлять Богов. Прислушалась к себе…

— Только одна песня, господин ас Олиани, — обратилась к тюремщику. — Я устала, горлу надо будет дать отдохнуть.

Я лгала, сил ещё хватило бы на столько же по столько. Но переутомляться и злоупотреблять таким оружием, как мой голос, не стоило. Выбрала я историю древнего героя Энтэя Сильного. Петь про любовь я не решилась. А шутливая, народная песня, про похождения Энтея… Вполне подходила, чтобы не накалить обстановку. На последнем припеве: "Ой-хо и он ударил по коленке", услышала, что господин ас Олиани мне подпевает.

После окончания песни я сидела, опустив руки на коленки и не решаясь обернуться.

— Я и не думал, что подобные вам поют народные песни, — сказал мне хозяин дома и снова подошёл ближе. — Спасибо, графиня, за доставленное удовольствие. Вечером я загляну к вам, поужинаем вместе.

И ушёл, оставив меня размышлять о том, что из меня не только соблазнительницы не получилось. Чаровательница во мне тоже сдала бой. Где взять достаточно храбрости, чтобы использовать свой голос намеренно? До вечера я сидела в расстроенных чувствах, не в состоянии разобраться в хаосе, воцарившимся в голове.

Для Форуха всё неожиданное раздвоение собственных чувств: желания и благоговения, завершилось днём, после визита к пленнице. По местам расставило всё лицезрение объекта страсти вживую. В очередной раз как обухом по голове и образ матери Леноры поблек.

В кабинет хозяин дома заходить не стал, прошёл в потайную комнату, из которой проследил за тем, чтобы его советник получил на руки от горничной стеклянный сосуд с несколькими белыми волосками, принадлежащими пленнице. Господин Роулф, получив важную вещь на руки, отбыл к себе. Как он будет действовать дальше, Форух знал и так. Сам давал устные инструкции помощнику.

Мелкая сошка, что работала во дворце, добудет нужный для мага-учёного, работающего на род, материал. А достать волосы или ногти барона Талор вообще не составит труда. Мужчина думал только об одном, в связи с предстоящими открытиями. Сколько ещё людей догадались сделать подобный анализ? Он надеялся, что немного. Первых результатов Форух ждал к вечеру. Если всё пойдёт как нужно, к этому моменту будет понятно, состоит ли Ленора в родстве с бароном Талор. А дальше, если удастся достать волосы короля… Станет понятно, может ли девушка конкурировать в правах на престол с принцем.