– Теперь вы, лорд Певерелл, – продолжил Лич. Поттер на секунду застыл, словно колеблясь, так что Тому пришлось сильно толкнуть его в спину. Гарри бросил на него панический взгляд, но все же собрался с силами и выполнил все необходимые манипуляции. Руки его при этом здорово дрожали, на что, конечно же, обратили внимание все присутствующие. Министерский чиновник удивленно вскинул брови, когда прочитал правильно написанное полное имя лорда Певерелла, и бросил удивленный взгляд на Чарльза Поттера.

– Продолжайте, – резко приказал ему отчего-то охрипший Гарри. Гарри Поттер, который только что почти заключил брак с тем, кто все еще может в будущем стать самым сильным темным волшебником столетия, ужаснейшим Темным Лордом.

– Все ваши подписи приняты, господа, вернуть назад уже ничего нельзя, – сообщил Лич. – Я, как представитель законной власти в стране, подтверждаю это своей подписью и магией.

И Нобби Лич, будущий министр магии, расписался под всеми прочими подписями собственной кровью. Простой пергамент с контрактом вдруг вспыхнул магическим огнем, по краю его прошла золотая искра. Буквы засветились, отбрасывая яркий свет даже на потолок. А потом все утихло. Присутствующие волшебники потрясенно молчали, не зная, что сказать. Обычно заключение помолвки не сопровождалось столь серьезными ритуалами, и подобного никто не ожидал.

– Контракт принят, – немного испуганно заверил чиновник. – У кого кольца?

Тони быстро достал из кармана какую-то коробочку и поспешил вручить ее хозяину. Гарри чувствовал себя обреченным и растерянным, тем не менее, он пытался взять себя в руки. Слабо улыбнувшись горящему от нетерпения отныне своему законному жениху, Певерелл извлек из коробочки тонкий золотой ободок и надел его Тому на безымянный палец, в честь помолвки. Мракс достал из коробочки второе кольцо и проделал то же самое с рукой Гарри. После чего не выдержал и, радостно вскрикнув, притянул к себе опекуна для поцелуя. Свидетели захлопали в ладоши, Морфин и Принц засмеялись детской радости Марволо, чем ужасно смутили Певерелла. Гарри отчаянно покраснел, чего не бывало с тех пор, как он стал жить в прошлом. А Том уже отчаянно счастливо целовал его руку, на которой красовалось надетое им кольцо.

Глава 35

– Марволо, это что?! – воскликнула Лукреция и вцепилась в руку слизеринского старосты прямо посреди прохода Хогвартс-экспресса, вызывая недоумение у находящихся вокруг подростков и перекрывая движение. Мракс высокомерно улыбнулся ей, но руку не вырвал, прекрасно понимая, что внимание девушки привлекло кольцо на его безымянном пальце. Конечно, мисс Блек знала, что означает золотой ободок. У большинства чистокровных детей, особенно из древних родов, к шестнадцати годам появлялся подобный. Другое дело, что дети предпочитали хранить его подальше, чтобы лишний раз не напоминать себе о вынужденном браке. Том скрывать помолвку не собирался, хотя назвать того, с кем связал свою жизнь, пока не мог. Специфический ритуал, впрочем, подразумевал, что на кольца будут наложены чары «неснимаемости». Гарри очень уговаривал своего жениха накладывать на руку иллюзию, ибо было бы ужасно подозрительно, если бы они оба начали вдруг носить обручальные кольца, однако не преуспел и стал накладывать иллюзию на себя.

– И-и? – подвигал бровями Игнатиус. – Кто этот счастливец… или счастливица? Помнится, в твоей семье считают идеальным брак по любви?

– Счастливец, – подмигнул всем собравшимся вокруг любопытным, а их было немало, Марволо. – И да, по любви. Но имя пока не назову.

– Это не честно! – хором завопили Рудольфус и Альфарад. В этом году мальчики поступили на четвертый курс и уже чувствовали себя совсем взрослыми. Том полагал, что в следующем году, когда он станет старостой школы, один из них возглавит Слизерин. Руди так же в этом году стал старшим братом крошке Рабастану. Мистер и миссис Лестрандж очень радовались, что после долгого периода, наконец, смогли произвести на свет еще одного ребенка. Рудольфус был обижен их невниманием, так что за Лестранджем следовало присмотреть, как бы не наделал глупостей. – Ты-то про всех нас знаешь.

– Нужно просто быть немного более наблюдательным, тогда тоже будешь все про всех знать, – возразил младшему волшебнику Мракс.

– Ты, похоже, очень доволен этой помолвкой, – проницательно заметил Игнатиус. Он внимательно взглянул на Тома. Обычно они старались сводить секреты друг между друга к минимуму, но то, что Преветт учился на другом факультете, все-таки накладывало свой след.Он не был достаточно близок, не настолько, как Вальбурга. Однако, несмотря на крайнюю лень, Игнатиус обладал одним из лучших умов среди учеников Хогвартса и был хорошим другом Мракса. Том не сомневался, что Преветт сможет по истечению некоторого времени догадаться, кому отдано сердце Тома. – Кто же это может быть?..

– Да, я тоже что-то не замечал, чтобы тебя сражала роковая страсть, – добавил кто-то из соседей по спальне.

– Это же не Делакур?! – выкрикнули из толпы.

– Конечно, нет. Неужели вы думали, что я проявлю свою слабость перед всеми, – ухмыльнулся Том.

– Когда поженитесь, мы точно будем знать, кто твоя слабость, – мрачно пообещал Рудольфус.

– Вальбурга, а ты что молчишь? Тебе не интересно? – накинулась на кузину Лукреция.

– Молчит, потому что знает, – тут же понял молчащий до этого Орион. Мальчик подозрительно посмотрел на свою невесту и добавил. – Мой отец был свидетелем на помолвке, верно?

Том прищурился, но кивнул.

– Закроем тему, – предложил он. – Найджелус сказал, что свадьба состоится не раньше, чем мне исполнится двадцать один, так что до этого разговор просто не интересен.

– Лорд Певерелл слишком о тебе печется, нам бы так, – уныло пробормотал кто-то из окружающих своего старосту слизеринцев.

***

Воспользовавшись тем, что Гарри вполне удачно заменял его, профессор Вилкост отправился в бессрочный отпуск, оставив должность преподавателя ЗоТи на Поттера. Гарри заниматься любимым предметом, конечно, нравилось, но в общей сложности у него появилось слишком много обязанностей, с которыми он сам не знал, как будет справляться. Он все еще занимался опытами вместе с Фламелями, иногда к ним присоединялся и Дамблдор, они начали эксперименты с кровью дракона, и Поттер подозревал, что таким образом мог бы заслужить себе место на карточках с шоколадными лягушками. Иногда Певерелл принимал пациентов с интересными случаями как целитель, а вот управление состоянием и поместьем полностью сложил на Долохова и Морфина. Своей аллергией на магию молодой человек занимался больше по привычке, потому что его лекарство теперь постоянно находилось рядом с ним, а проклятие самого Мерлина он не очень-то рассчитывал снять. Может быть, когда-нибудь, совместными с Томом усилиями…