Гарри только фыркнул. Успев привыкнуть к странной манере речи змеи Лорда. Да и поразговаривать с фамильяром было интереснее, чем с ее немагическими сородичами - она была достаточно умна и язвительна.

Уже выходя из комнаты, он обернулся, чтобы попрощаться с демоном - но того и след простыл. А на краю стола матово блестела оставленная им Звезда Кадафа.

Глава десять.

* * *

Лонгботтом-мэнор

* * *

Северус Снейп с опаской входил в гостеприимно открытый хозяйкой камин, все еще сомневаясь в том, что делает. Но вот отказать себе в решении очередной загадки, подкинутой очень умной старухой, как и умерить свое любопытство не мог. В конце концов, что может случиться, если он проведет один вечер в компании предположительно крайне интересных личностей?

В гостиной, куда его вынесла каминная сеть, было пустынно - только маленький эльф в белом накрахмаленном полотенце, скрепленном брошью с гербом Лонгботтомов, ждал его, согнувшись в вежливом полупоклоне:

– Профессор Снейп, сэр?
– вежливо уточнил он и, получив сдержанный кивок в ответ, продолжил.
– Я Гилли - ваш эльф на этом вечере. Если вам будет что-то необходимо - позовите меня. Хозяйка и ее гости ждут вас в малой оливковой гостиной. Следуйте за мной.

Идя за эльфом, Северус с интересом рассматривал родовой особняк этого необыкновенно старого рода. На бледно-кофейного оттенка стенах коридора, висели бесчисленные портреты, которые провожали мужчину молчаливо-настороженными взглядами. Маленькие треугольные окна под самым потолком давали достаточно света, чтобы не зажигать медные факелы, украшенные фарфоровыми накладками, так что в изогнутом коридоре царил уютный полумрак. Они прошли несколько небольших гостиных - голубую, зеленую, ало-золотую (при виде которой зельевар презрительно скривился - уж слишком сильно после приятных полутонов остальных она била по глазам, даже если позабыть о том, что это цвета ненавистного Гриффиндора), пока наконец не достигли дверей из светлого грушевого дерева, за которым слышалась нежная арфа и приглушенные голоса гостей Лонгботтом-мэнора.

Эльф торжественно открыл дверь, произнеся громко и четко:

– Профессор Северус Тобиас Снейп, Наследник Рода Принц!

Мужчина поморщился от того внимания, что тут же обратилось в его сторону. В приятной гостиной ярко горел абсолютно немагический камин из малахита, над которым в мраморной нише отсвечивал серебром герб семьи, пуская по мягкому изумрудному ковру с геометрическим узором неясные отблески и тени. Темного дерева панели обшивали потолок и низ стен комнаты, а готического вида колонны из того же крашенного дуба окаймляли стены обитые оливкового цвета штофами. За массивным дубовым столом с ножками в виде лежащих гиппогрифов, сидели хорошо знакомые профессору личности. Во главе стола, не прикасаясь прямой как палка спиной к темному бархату спинки готического кресла, восседала хозяйка дома - Августа Лонгботтом, наконец-то снявшая свою ужасающую шляпу и уложившая седые волосы в слегка старомодную прическу, украшенную белоснежным жемчугом, перекликающимся с вышивкой на изумрудном платье. С двух сторон от нее сидели Грюм и МакГонагалл, поприветствовавшие новоприбывшего кивком (Минерва) и подозрительным взглядом (Аластор). Почти у самого входа расположились за шахматами (причем абсолютно обычными, маггловскими) Фламель, знакомый зельевару по колдографии в старом выпуске «Алхимии», в простом камзоле баклажанового оттенка и Флитвик, не изменивший цветам факультета. Оба только слегка покосились на зельевара, стараясь не отвлекаться от крайне интересной партии, медленно приближающейся к финалу. Рядом с ними - между МакГонагалл и Флитвиком сидел Слизнорт, радостно поприветствовавший бывшего ученика, и неизвестный Северусу старик в бело-серебристой мантии.

– Я рада, что вы все-таки пришли, профессор Снейп, - произнесла Августа, указывая гостю на свободное место между Грюмом и Фламелем.
– Как я полагаю, вы знакомы со всеми, кроме Лорда Делакура, не так ли?

Северус кивнул, с новым интересом уставившись на старого друга Темного Лорда. Он слышал много слухов об этом европейском аристократе, порой крайне противоречивых, но все они сходились в одном - он был по-настоящему предан идеалам чистокровных и открыто поддерживал Волдеморта во всех его начинаниях. Что же он может делать в компании с МакГонагалл и Грюмом?

Словно почувствовав его удивление, седой старик заговорил на чистом английском, без малейшего акцента:

– Вы удивлены, коллега?
– протянул он, покосившись на левую руку зельевара.
– Но это вполне логично - здесь, профессор, собрались те, кто недоволен любым исходом предстоящей войны. Что победой «Света» во главе с первым вашим хозяином, что «Тьмы» со вторым. Хотя…

Старик замолчал, задумавшись. Он оглядел всех гостей, собравшихся за столом, слегка постукивая по фарфоровой чашке длинным пальцем без следа морщин - наследие вейл, с которыми у рода Делакуров были особые отношения.

– Я как раз хотел вам всем рассказать, что на последней встрече с моим старым другом, - он многозначительно приподнял брови, намекая, о каком из многочисленных друзей идет речь.
– Я был приятно удивлен его вменяемости.

– Ты смеешься над нами, аристократишка, - поморщился Грюм, отхлебывая отвратительное пойло из своей серебряной фляжки.
– Вменяемый Волдеморт - это уже оксюморон, приятель.

– Я вам не приятель, мистер Грюм, - скривился аристократ, с почти неприкрытой ненавистью смотря на собеседника.
– Не после того, как ваши авроры убили мою сестру! Но нам обоим нужен мир. И не нужны друзья-магглы, убивающие всех, кто отличается от них…Так что прошу вас замолчать, пока я не вызвал вас на дуэль!

– Успокойтесь, - подняла руки Августа.
– В конце концов, мы все здесь - союзники.

Грюм и Делакур только фыркнули, скривившись.

– Так вот, - продолжил француз.
– Пока меня не перебили, я хотел рассказать о том, что Томас изменился после возрождения, по крайней мере, по сравнению последним годом его существования - он снова стал тем лидером, что объединил темную аристократию и магические расы в единый фронт.

– Значит, это не совсем крестражи, - пробормотал Слизнорт, постукивая полными пальцами по губам.
– Он либо использовал другой метод, либо улучшил этот.

– Крестражи?
– вскинула бровь МакГонагалл, оглядывая присутствующих.
– Я единственная не в курсе? Это что такое? Мне кто-нибудь объяснит?

– Это, моя милая леди, - ответил Фламель.
– Один из способов достичь бессмертия, даже более верный, чем философский камень. Хоть и намного более жуткий. Если мое творение только продлевает жизнь, не давая умереть естественной смертью, метод крестражей защитит и от насильственной. В оригинальном решении нужно рассечь душу и заключить ее осколок в какой-либо предмет, лучше всего древний и немагический. Это очень древний, кровавый и безумно опасный ритуал, так что мало кто решался его провести…