– Нет-нет, на уроке Слизнорта ты наводишь только на мысли о долгих часах в библиотеке, которые придется с тобой провести, но уж никак не о чем-то гениальном. Все гораздо проще - это ведь ты подарил мне ту самую книгу на Рождество, там было несколько интересных мыслей, а я всего лишь продолжил копать дальше, и вот что в итоге получилось…

– Но это же классно! Надеюсь, в патенте будет значиться и мое имя, и я смогу всю оставшуюся жизнь заниматься блаженным ничегонеделаньем!

Его друг с некоторым сомнением на него покосился:

– Пожалуй, лучше я все-таки его опущу, а то когда тебе нечего делать, ты имеешь обыкновение находить себе неприятности на пятую точку, а если тебе позволят ничего не делать всю жизнь… Я даже боюсь себе представить масштабы подобного бедствия.

– Да ладно тебе, у меня всегда будешь ты, чтобы удержать меня от всяких глупостей.

Северус чуть изогнул бровь - непонятно было только, что его больше всего заинтересовало: перспектива провести всю жизнь с Гарри или собственная способность удержать его от глупостей.

Опять повисло молчание, и хотя в это раз оно было уже менее напряженным, но все равно отсутствовала привычная им обоим дружеская легкость.

– Северус…

– Да? Я тебя внимательно слушаю.

Гарри обреченно вздохнул, а потом умоляюще посмотрел на своего снова замкнувшегося в броне вежливого непонимания друга.

– Северус, прекрати, пожалуйста.

Пару секунд ему казалось, что Снейп будет продолжать в том же духе, их разговор будет ходить кругами, и в итоге ему придется уйти, так ничего и не добившись, но к счастью, на этот раз он ошибся.

– И что ты хочешь от меня услышать?
– выражение лица Северуса не изменилось, оно по-прежнему было холодным и замкнутым, а темные глаза настороженно изучали сидящего напротив него собеседника, но он хотя бы согласился нормально поговорить, и Гарри неуверенно улыбнулся, радуясь уже даже этому достижению.

– Сев, просто мне кажется, что… мы зашли в тупик, ну или я зашел в тупик, не знаю. Могу даже допустить, что этот самый тупик я сам и создал, просто я ничего не понимаю в отношениях и в том, как нормально их строить, и совершенно не представляю себе, что надо делать дальше, и вообще я совершенно запутался... И мне кажется, что логичнее всего поговорить об этом с тобой, потому что кто-то другой, конечно, мог бы дать дельный совет, но это, во-первых, будет несколько неловко - приставать со своими личными проблемами к чужим людям, а во-вторых… ну, это вообще между нами, и мне совершенно не хочется, чтобы кто-то еще совал нос в наши с тобой дела. А ты со мной не хочешь говорить, и это выбивает меня из колеи, и…

– Гарри.

– А, да, что?
– Прингстон прервал свою сумбурную речь и перевел взгляд с переплетенных пальцев на Снейпа, смотрящего на гриффиндорца со столь характерным для него выражением снисходительной насмешки.

– Гарри, я что, испытывал на тебе свое зелье?

– Что? Да нет вроде, насколько я помню, а это-то тут причем?

– При том, что я твои мысли читать не умею. Пока, во всяком случае. Ты мне уже пять минут рассказываешь о своем горячем желании со мной что-то обсудить, а теперь постарайся, пожалуйста, припомнить - когда за последний месяц ты мне об этом ГОВОРИЛ?!
– на последнем слове слизеринец почти сорвался на крик, но потом с видимым усилием взял себя в руки и продолжил уже спокойнее: - И скажи мне на милость, что я должен был думать? Судя по твоему поведению, тебя вполне устраивал статус моего друга, ты ничем не показывал, что тебя интересует продолжение наших отношений в каком-либо другом направлении.

– Но мы же с тобой вроде как говорили об этом, ну, тогда…

– Если мне не изменяет память - а она мне не изменяет, - ты тогда сказал, что «пусть все идет, как идет», и мы оба с этим согласились. Откуда мне знать, что ты там думаешь на самом деле в своей дурной голове? Сначала ты ведешь себя, как будто ничего не произошло, всячески демонстрируя всем, какие мы замечательные друзья и как мы прекрасно проводим время вместе, потом тебе это надоедает, и ты начинаешь меня избегать, а затем ты вдруг внезапно заявляешься ко мне и начинаешь настаивать на разговоре по душам. Знаешь, Прингстон, что за этим обычно следует?

– Что?
– смущенно пробормотал Гарри, чувствуя себя полным идиотом, каковым он, по-видимому, и являлся.

– За этим, Пригнстон, обычно следует стандартная фраза «давай останемся друзьями», вежливое расшаркивание и аккуратное сведение всех отношений на нет. А теперь скажи мне, тебя все еще удивляет, что я так не хотел начинать этот разговор?

Гарри оторопело посмотрел на Снейпа, и выдавил из себя:

– Но я же ничего такого не имел в виду… Я думал, это я перестал тебе нравиться, и это ты хочешь вернуть наши отношения в прежнее дружеское русло.

Снейп пару секунд смотрел на него, буквально лишившись дара речи, а потом затрясся от сдерживаемого смеха. Через некоторое время он немного успокоился и снова смог посмотреть на совершенно потерянного Гарри.

– Вот уж не знаю, кто из нас больший идиот, ты или я. Я должен был догадаться, что бесполезно даже пытаться понять, как работают гриффиндорские мозги. Объясни мне, будь так любезен, что натолкнуло тебя на умозаключение, что ты, хм, якобы «перестал мне нравиться»?

– Ну-у-у-у….
– протянул Гарри, судорожно пытаясь найти ответ на этот вопрос. Действительно, почему? Ответ, к которому он пришел, заставил его самого же смутиться и густо покраснеть. Наблюдавший за ним все это время Снейп явно заинтересовался его странным поведением.