– Он и пишет... На открытие детского дома. И свою, оправдательно-обвинительную. С-сукин сын он, - мужчина опять усмехнулся и покачал головой.
– Но бесценный.

Всего папок на столе покоилось шесть, две нераскрытых лежало на самом краю. Мужчина, тоскливо взглянув на них, решился и махнул рукой, после чего снова повернулся к собеседнице:

– Чего там с Тернером?

– Все замечательно с Тернером. Завтра пускай один пашет.

– Значит, опять будешь помогать Поттеру...

– Получается так.

– Получается так...
– он замер с приоткрытым ртом, в задумчивости.
– А у тебя все?..

– Все.

– И подписаны?..

– И подписаны... Не напрягайся. Заместитель Главы Аврората - не очень-то и сложная работенка. Справится он.

– Справится, говоришь... Значит, и ты справишься. И я...

Женщина присела на корточки и взяла мужчину за руки. Тот нежно провел большими пальцами по тыльным сторонам ее ладоней. Она вздохнула, поискала глазами чего-то и остановила взгляд дальнем углу кабинета.

– Кингсли...
– тихо позвала она.
– Ты бы на мне женился?

Мужчина выпрямился, выдохнул громким «пуф-ф-ф» и раздумчиво похлопал ее ладонями по своему колену.

– Я предлагал тебе расписаться как минимум четыре раза, - серьезно ответил он.
– Могу предложить еще раз.

Она помолчала.

– Расписаться...

Женщина пожевала нижнюю губу, не поворачиваясь, и прошептала:

– А ты сам хочешь?

– А я бы предлагал, если бы не хотел?

Кабинет погрузился в долгое, мутное молчание. Женщина все еще сидела на корточках, держа мужчину за руки, и медленно качала головой. Время от времени тишину разбавляли не вздохи, но тяжелое, затрудненное дыхание. Наконец женщина поджала губы и встала. Ее руки повисли вдоль тела, почти как плети.

– Я не знаю...
– еле слышно шепнула она.

– Чего?
– переспросил мужчина, подаваясь вперед.

– Ничего.

– Господи, да я просто не расслышал!
– волшебник, оправдываясь, взмахнул отрывисто взмахнул руками.

– Ничего!
– женщина сердито огрызнулась и уцепилась за подвернувшуюся папку.

– Я не расслышал! Ты можешь просто повторить?!

Мужчина вскочил и навалился на стол, глухо шлепнув ладонями по столешнице. Женщина мгновенно вспылила и топнула ногой:

– Нет!

Секунду оба сверлили друг друга пылающими взглядами - но тут женщина схватилась за живот - хозяин кабинета тут же растерял свой пыл и кинулся к ней - но она уже развернулась и выбежала из кабинета вон.

Мужчина вылетел за ней, и ей вслед донеслось:

– Дилекта! Дилекта!

Не оборачиваясь, женщина быстрым шагом направилась к лифтам, оступилась на полпути, но не упала и только ускорила ходьбу.

Площадка перед лифтами пустовала - не считая одинокой волшебницы, растрепанной и почти растерянной. Она посмотрела на толстую решетку дверцы, зачем-то постучала по ней согнутыми пальцами и глубоко вздохнула, заглядывая в шахту. Женщина выглядела угрюмой и злящейся на саму себя. Прикинув что-то, она жалобно позвала:

– Пастор!..

В следующий миг рядом с ней, обнимая ее за плечи, возник высокий молодой человек с длинными черными косами.

– Забери меня домой, - прошептала женщина.

– Опять?.. Камин?..

Она кивнула.

Черноволосый незнакомец качнул головой и прижал волшебницу ближе к себе.

Если бы какой-нибудь министерский чиновник средней руки увидел бы, что произошло дальше, он, возможно, удивился бы настолько, что посвятил бы несколько дней тихому спокойному отдыху: вместе с женщиной незнакомец исчез, да еще не просто из Министерства магии, где аппарация все еще была запрещена, а с защищенного всеми возможными способами министерского этажа.

Впрочем, мужчина, одетый в длинную синюю мантию, с золотой серьгой-колечком, не поразился увиденному. Он закрыл лицо руками и простоял так пару минут, после чего развернулся и поплелся обратно к своему кабинету, так и не сняв с себя Чары Бесшумной походки.

В Министерстве было тепло, но это тепло было отвратительно искусственным. У любого здесь возникло бы желание распахнуть окна - пусть было бы холодно, но настежь, навстречу свежему ветру - но в коридорах Министерства магии окна были не предусмотрены.

* * *

Окно в комнате спальни на втором этаже было раскрыто, и от окна к щели под дверью тянуло сквозняком. Дилекта, ткнувшись в плечо Пастору, тонула в огромном мягком кресле (с недавних пор кровать каждый вечер, что Дилекта ночевала дома, подвергалась трансфигурации и часов до двух ночи существовала в качестве кресла) и совершенно не чувствовала сквозняк. Пастор, обнимая свою протеже, плавно покачивал ее, проводил руками по лбу, длинным волосам, плечам - как могла бы это делать заботливая мать.