— Але… — сказала Татьяна, не понимая, что такое должно было случиться, чтобы Мельников вдруг бросил все дела и поехал домой.

— Что там у вас такое?! — возмутился муж. — Где ребенок?!

— С няней. Спит, наверное… — растерянно предположила Татьяна. Мельников едва ли не впервые за все время с такой тревогой спросил о дочке, которую всегда называл не иначе как спиногрызкой.

— Ты почему мне не сказала, что вы были сегодня у доктора? И что операция ей срочно требуется, тоже не сообщила! — продолжал возмущаться Мельников, похоже не стесняясь ни своего водителя, ни охранников.

— Я хотела тебе сказать, но ты же сказал, что у тебя времени нет, что у тебя дела… — напомнила Татьяна.

— Дела… Твой доктор ко мне в офис завалил. А я, как идиот, ничего знать не знаю, ведать не ведаю… Ладно, сейчас приеду, поговорим, — сказал Мельников и отключился.

— Странно… — покачала головой Татьяна, чувствуя, что тоже пьянеет. — Странно… Сказал, что сейчас приедет.

— Правильно. Если что-то случилось, муж, хозяин, должен быть на месте. А я пойду! — сказала Анжела и, пошатываясь, направилась к выходу.

— Да, лучше иди… Мы с тобой в следующий раз посидим поболтаем… — сказала Татьяна.

— Я тебе позже перезвоню. Мне надо знать, куда Рубинштейну венки везти…

С этими словами Анжела вышла на улицу.

— Проводите ее, — попросила Татьяна одного из охранников, а сама поднялась к дочке.

Та мирно спала, а няня, сидя рядом, при свете ночника вязала шарф.

— Как она? — спросила Татьяна.

— Спит, — улыбнувшись, кивнула няня. — Устала, наверное…

— Наверное… — кивнула Татьяна.

Когда она спускалась вниз, ей навстречу в распахнутом пальто, запыхавшись, поднимался встревоженный Мельников.

— Как она?! — спросил он.

— Спит… — пожала плечами Татьяна. — Там няня с ней.

— Ладно, пусть спит, — кивнул Мельников и тяжело вздохнул.

Когда они вошли в гостиную, все, что стояло для них с Анжелой, было прибрано, а стол был сервирован на ужин для двоих.

Полина Васильевна, накрыв стол, тактично удалилась на кухню.

— Ко мне сегодня ваш доктор собственной персоной пожаловал, — проговорил Мельников, бросив пальто на диван и усаживаясь за стол.

— И что? — с тревогой спросила Татьяна, тоже присев к столу.

— Что-что… Ты знаешь, что нашей дочери требуется срочная операция. Деньги большие. Но я смог бы их найти. Выудил бы из дела, взял в банке…

— Но что? — перебила его Татьяна. — Ты что, не будешь этого делать?

— Доктор со своими деловыми партнерами предложили мне другой выход…

— То есть… — еще больше встревожилась Татьяна.

— Они готовы устроить операцию в одной из лучших клиник Германии…

— А что за это?

— Долго рассказывать. Да и не все ты поймешь… — вздохнул Мельников, съев салат и приступая к бифштексу. — Мне пришлось подписать кое-какие бумаги.

— И все? — удивилась Татьяна.

— Да, в общем, завтра оформим все документы, и вы можете лететь в Германию.

— А ты? — спросила Татьяна.

— Я остаюсь здесь. Но вы можете взять в Германию кого хотите. Няню, кухарку, охранников…

— Спасибо, спасибо! — воскликнула Татьяна, подхватившись из-за стола и целуя Мельникова.

Но тут у Мельникова зазвонил мобильный. Он взглянул на дисплей и удивленно сказал:

— Але… Кто это?..

Что именно сказал звонивший, Татьяна не слышала, но по реакции Мельникова поняла, что случилось или должно случиться что-то экстраординарное.

— Иди к дочери, — сказал Мельников озабоченно. — Мне здесь нужно кое с кем встретиться. Это очень важная встреча. Я попрошу охранников, чтобы обеспечили нам конфиденциальность. Но и ты посмотри, чтобы без надобности к нам никто не заглядывал.

Татьяна любила, чтобы ей завидовали. Еще одной ее слабостью было любопытство.

Мельников об этом знал и предупредил:

— И сама нос никуда не сунь. Все, что будет нужно, я тебе потом расскажу…

— Я не собираюсь лезть в твои дела. Если тебе дня не хватает, то и спать можешь со своими деловыми партнерами, — обиженно фыркнула Татьяна и собралась подниматься наверх.

Но Мельников остановил ее:

— Это, да будет тебе известно, касается не только моей, но и вашей с дочкой безопасности.