В черных островках древних углистых сланцев, образованных животными осадками глубокого силурийского моря, мы видим один из источников наших рудных скоплений. Единственный ли он, не играли ли здесь некоторую роль и настоящие рудные растворы из глубин с типичными соединениями бария и свинца, — это нам покажет только будущее исследование.

И когда кончился процесс этих горячих терм, снова потекли обычные растворы поверхности, снова стал образовываться карст в одних местах и облекаться сталактитами в других. Более холодные растворы снова стали разносить по трещинкам бариевые соединения и инкрустировать красивыми кристаллами баритовые пещеры. А когда теплые летние дожди проникали к рудным массам, они растворяли минералы глубин и снова в своеобразном процессе заставляли перемещаться яркожелтые налеты уранового тюямуюнита или, отделяя радий от урана, давали начало диковинному минералу радиобариту, лишенному материнского элемента урана.

Прошло несколько лет. Автору этих строк вновь пришлось побывать на Тюя-Муюнском руднике. От станции Федченко шла уже прекрасная автомобильная дорога, по которой передвигались транспорты руды, продовольствия, стройматериалов. Рудник в горах приобрел культурный вид. Смолкли громы гражданской войны. Росло благосостояние трудящихся Ферганской долины.

Заключение комиссии и гипотеза о генезисе тюямуюнской руды были положены в основу разведочных и эксплоатационных работ рудника. Рудник освободился от дорого стоящих разведочных работ на месторождении сверху, с «верхов» жил, выходящих на земную поверхность. Жильные ходы и весь процесс оруденения связаны с чрезвычайно неправильным, причудливым расположением карстовых областей. Поэтому разведочное бурение сверху было признано нерациональным. Разведка шла попрежнему попутно «с добычей. На глубине 172,5 мработы вошли в обильный водный горизонт. Пришлось поставить мощные насосы и откачивать воду, но приток ее возрастал. Дело дошло до того, что водоотлив с мощностью 60 куб. мв час не давал заметного эффекта. Организация более мощного водоотлива с глубины 180 мв условиях Тюя-Муюнского рудника, расположенного вдали от каких-либо промышленных центров, и в 60 кмот железной дороги, требует устройства большой силовой станции. Однако, запасы руды оставались неизвестными. Можно было только сказать, что впереди забоя на несколько метров тянется пласт рудного мрамора. Как далеко он тянется, как велики выполняемые им карстовые пустоты, — эти вопросы решить было невозможно.

Таким образом рудник оказался в тупике и фактически был поставлен на консервацию. Мысль исследователя, ученого, практика бьется теперь над вопросом, как увести грунтовые воды от рудничной жилы. Если есть связь между рекой Араваном или термальными источниками близлежащих долин и водами, затопляющими рудную жилу, то нельзя ли понизить уровень грунтовых вод? Мы должны заставить воду уйти и открыть залитые ею драгоценные пласты радиоактивной руды.

Открытие ценных руд и минералов большей частью происходит случайно. Местные жители, особенно охотники, скитаясь по горам, нападают на видимый выход рудной жилы. Рудные минералы имеют своеобразный металлический блеск, который привлекает внимание. Образцы, взятые охотниками или крестьянами, попадались на глаза заезжему геологу (или — в старое время — промышленнику), который «заявлял» их на свое имя, посылал разведку и определял количество запасов полезного минерала.

Вспоминается, как было открыто знаменитое калифорнийское месторождение киновари, выдвинувшее одно время Америку на первое место по добыче ртути. Партия золотоискателей проезжала по гористой местности и остановилась у так называемого Красного перевала на ночлег. Скалы здесь носили красновато-бурый оттенок. Несколько кусков этого камня было употреблено для подставки у костра, где кипятился чай. Ночью было холодно, костер горел всю ночь. Когда утром партия отошла на довольно большое расстояние, один из искателей заметил, что забыл нож. Он помчался обратно. На земле ножа не было; он начал разгребать горячую золу и угли. И вдруг блестящая металлическая поверхность засверкала под золою. Он тронул ее палкой, и блестящие металлические шарики покатились во все стороны.

— Так вот в чем дело! — пробормотал искатель. Он внимательно обследовал окружающие скалы. Затем вынул из кармана несколько листков бумаги, быстро написал что-то карандашом и наклеил эти бумажки на скалы. Покончив с этим, он догнал своих спутников, не говоря ни слова о происшедшем. В ближайшем городе он явился в горную контору и получил заявочное свидетельство на свое имя на месторождение ртути, открытое им на Красном перевале. Дальше он уже не поехал с партией, а продал свою заявку за большие деньги крупному капиталисту, который и начал разработку ртути в Калифорнии.

Так же случайно была открыта киноварь у нас в Никитовке. В старое время инженеры, приезжавшие главным образом из Петербургского горного института, останавливались в специальном доме, выстроенном рудничным управлением. Отсюда на лошадях они отправлялась на угольные шахты к месту своей службы.

В течение десятка лет стоял этот дом, служивший своеобразным клубом приезжающим и отъезжающим инженерам. Однажды сюда приехал на практику студент Петербургского горного института Миленков, увлекавшийся минералогией. Он стал бродить вокруг. Но применить свой молоток ему не удавалось, так как никаких камней кругом не было. Как-то раз он подошел к фундаменту дома, сложенному из твердых кварцитов, добываемых в окрестностях Никитовки, и стал постукивать по крепкому камню. Внимание его было привлечено красными крапинками в сером кварците. Ряд камней был сплошь усеян этими красными пятнами. Он отколол несколько кусочков и за обедом торжественно объявил собравшимся инженерам, что нашел не что иное, как киноварь — ртутную руду. Присутствовавшие смеялись над неисправимым минералогом, который, когда нечего разбивать в природе, начинает бросаться с молотком на дома.

Шутили, что если он проживет здесь еще день, то, пожалуй, найдет самородки золота где-нибудь в штукатурке. Студент уехал с образцами в Петербург.

Проверив их в лаборатории, он убедился, что был совершенно прав: красные крапинки оказались сернистой ртутью — киноварью. Он показал эти кусочки горному инженеру Ауербаху. Ауербах заинтересовался, послал небольшую разведочную партию, подтвердившую присутствие в кварцитовых каменоломнях киновари и организовал предприятие. Эти ауербаховские ртутные рудники были единственными производителями ртути у нас до самого последнего времени.