Ранним вечером 5 июня французская служба Би-Би-Си передала в эфир целую серию кодовых сообщений, послуживших сигналом для начала действий групп французского Сопротивления. Вооруженные до зубов парашютисты американских 82-й, 101-й и английской 6-й воздушно-десантных дивизий начали грузиться на самолеты и планеры. Южнее острова Уайт начали собираться десантные конвои союзников, состоявшие из самых различных судов, какие только можно было себе представить. Солдаты толпились у борта, чтобы увидеть это зрелище: на сером, неспокойном Ла-Манше, сколько хватает взгляда, во все стороны растянулись колонны судов десятка разных стран, включая 300 боевых кораблей: линкоров, мониторов, крейсеров, эсминцев и корветов.

В сгущающихся сумерках 277 минных тральщиков направлялись на юг, к побережью Нормандии. Адмирал Рамсей опасался огромных потерь среди этих кораблей с деревянной обшивкой. Бомбардировщики «либерейтор» и летающие лодки «сандерленд» непрерывно барражировали от Южной Ирландии до Бискайского залива в поисках немецких подлодок. К величайшему стыду гросс-адмирала Деница, ни одна из них не пробралась в Ла-Манш во время прохождения конвоев. Сотни транспортных самолетов с парашютистами на борту и планерами на буксире пересекли пролив обходным маршрутом, чтобы избежать повторения катастрофы при высадке на Сицилии. Тем не менее, 3 самолета С-47 все же были сбиты зенитной артиллерией союзных кораблей при возвращении из зоны выброски американских парашютистов на полуострове Котантен.

Высадка авиадесанта прошла не по плану. После пересечения береговой линии транспортники наткнулись на сильный зенитный огонь противника и были вынуждены рассеяться. Во многих случаях подводила аэронавигация. Лишь немногие вышли в нужные районы выброски десанта, поэтому парашютисты часто оказывались за несколько километров от своих частей. Некоторые приземлялись прямо на немецкие позиции и были убиты еще в воздухе. Другие падали в реки и болота, где тонули под грузом своей экипировкой и парашютами. Однако такое невероятное распыление авиадесанта дало неожиданный эффект: немцы не смогли определить направление главного удара и еще больше укрепились в мысли, что эти атаки – лишь часть отвлекающей высадки в Нормандии, а главное вторжение будет проводиться позднее в районе Па-де-Кале. Лишь одна из парашютных операций прошла блестяще – захват на восточном фланге моста Пегас через реку Див. Пилоты точно посадили планеры на расчетных местах, и объект был захвачен в считанные минуты.

6 июня перед восходом солнца почти все аэродромы задрожали от гула набирающих обороты двигателей, и в воздух поднялись эскадрильи бомбардировщиков, истребителей и штурмовиков. Самолеты направились по строго определенным коридорам, чтобы избежать столкновений и аварий. Среди летчиков были выходцы почти из всех союзных стран: Великобритании, Америки, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африки, Родезии, Польши, Франции, Чехословакии, Бельгии, Норвегии, Нидерландов и Дании. Некоторые эскадрильи, состоявшие в основном из «галифаксов» и «стирлингов», вылетели раньше, чтобы сбросить алюминиевые «экраны» и муляжи парашютистов, которые взрывались при приземлении.

Экипажи минных тральщиков, а с ними и адмирал Рамсей, не могли поверить своему счастью, когда выполнили свою задачу и вернулись на базы без единого выстрела. Волнение на море вынудило кригсмарине не выходить в море, что стало для кораблей союзников подарком судьбы. Тральщики отправили сигналы с пожеланием удачи эсминцам, которые подходили ближе к берегу, чтобы до зари занять позиции для обстрела вражеских позиций. Крейсера и линкоры встали на якорь значительно дальше от берега.

130 тыс. человек, теснившихся на кораблях, той ночью спали мало. Одни проводили время за играми, другие заучивали фразы на французском, третьи думали о доме, четвертые писали письма, пятые читали Библию. Вскоре после 01.00 войска, особенно на американских кораблях, получили обильный завтрак, а затем начали надевать и подгонять снаряжение, нервно затягиваясь сигаретами. Около 04.00 поступил приказ собираться на палубах. Спускаться по бортовой сетке на десантные суда, которые раскачивало сильными волнами, было опасным делом, особенно когда людей было так много и все нагружены под завязку оружием и боеприпасами.

Как только посадка завершалась, рулевой отводил десантное судно от борта корабля и встраивался в кружащуюся очередь, которая следовала за небольшим огоньком на корме головного судна. Боец 1-й пехотной дивизии, отходя к берегу с американского корабля Samuel Chase, так описывал это зрелище: «Огни тонули и выныривали, по мере того как мы поднимались и опускались на волнах». Очень скоро солдаты пожалели, что так сытно позавтракали, возвращая съеденное за борт, в каски или под ноги. Палубы стали скользкими от морской воды и рвоты.

Как только небо стало проясняться, линкоры открыли огонь из 14-дюймовых орудий главного калибра. К ним немедленно присоединились крейсера и эсминцы. Командир немецкой 711-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Йозеф Райхерт, наблюдая за этим с берега, рассказывал: «Казалось, весь горизонт превратился в сплошную череду вспышек». К этому времени уже достаточно рассвело, чтобы немцы могли разглядеть размеры союзного флота. На всех немецких командных постах неистовым звоном разразились полевые телефоны. Затрещали телеграфные аппараты в штабе Группы армий В в Ла-Рош-Гийоне на Сене и в штабе фельдмаршала Рундштедта в Сен-Жермене близ Парижа.