Позже она блестяще сдала экзамены на аттестат зрелости, два года проучилась на педагогическом факультете, а потом преподавала математику и французский язык в одной элитной школе. Она была востребована и в качестве репетитора в богатых христианских семьях, но взяла только дочь бразильского консула из-за высокой почасовой оплаты. Сара хотела оставить себе достаточно времени для чтения и занятий с Салманом.

Потом она вышла замуж за водителя автобуса, пухлого, лысоватого парня, любившего ее безмерно. Кузина Лейла делала намеки на невзрачность ее жениха и как-то призналась, что сама она втайне мечтает об одном живущем неподалеку актере и замуж выйдет лишь в том случае, если любовь устроит в ее сердце настоящий пожар. Сара немедленно дала ей бесплатный урок жизни.

— Тогда тебе надо выходить за пожарного, — сказала она. — Это только на экране актеры — рыцари без страха и упрека и покорители женских сердец. В жизни они воняют, храпят, и иногда у них вскакивают прыщи на заднице. Мне нравятся полноватые мужчины: они симпатичные и с юмором у них все в порядке. Согласно статистике, они смеются на сорок процентов больше, чем худые. А если у такого человека еще и доброе сердце — чего большего я могу себе пожелать?

Свадьба Сары вылилась в грандиозное событие. С погодой повезло: февраль выдался сухим и теплым, как май. Жених Сары был родом из города Хомса. Родители его умерли, поэтому справлять свадьбу решили в Дамаске. Так захотел отец Сары, который понимал толк в праздниках. В церковь Сара входила как принцесса: десять полицейских в парадной форме выстроились у входа, образовав почетный караул.

Семь дней гулял Двор милосердия, словно был населен одними только родственниками Сары. Особенно удивили Салмана Самира и ее сын Аднан, к тому времени уже женатый, — проживал он в Еврейском переулке и работал водителем такси. Оба они занимались свадьбой с таким рвением, будто всегда любили Сару. Самира готовила для гостей, а Аднан исполнял роль мальчика на побегушках. Мать Салмана Мариам тоже помогала по мере сил. А уж накрывали столы и покупали напитки всем двором. Шимон тоже проявил щедрость, пожертвовав на торжество несколько корзин овощей и фруктов.

Жених был счастлив и повторял, что за всю свою жизнь не переживал ничего подобного.

И Салман радовался бы не меньше его, если бы за неделю до того не пропала его собака. Однажды ему дали в ресторане бесплатно костей и мяса, и он хотел отнести все это Пилоту, но обнаружил вместо него лишь клок черной шерсти да несколько капель крови. Что произошло? Салман не сказал Саре об исчезновении Пилота, чтобы не портить ей настроение перед свадьбой.

После семи дней праздника Сара и ее муж уехали в Хомс, прекрасный город на реке Оронт. Это случилось в марте 1955 года. Сара обняла Салмана на прощание и шепнула ему на ухо:

— Тысяча девятьсот пятьдесят пятый год — счастливый и для меня, и для тебя. Я вышла замуж за человека, которого люблю. Ты тоже скоро шагнешь в ворота, ведущие к твоему счастью.

Салман молча кивнул и крепко прижал к себе подругу. Его тревожило здоровье матери и судьба Пилота, который, если вообще был жив, наверняка чувствовал себя теперь еще более одиноким, чем его хозяин.

Прошли годы, прежде чем Салман снова увидел свою собаку. Но уже той осенью он убедился, что в прогнозах на будущее Сара не ошиблась.

— Почему твои жены живут так далеко друг от друга? — недоумевал аптекарь. — Почему не поселить гарем в отдельном доме, как это делали твои отец и дед?

— Мои жены не могут жить рядом, — отвечал ему элегантно одетый гость. — Они тут же выцарапают друг другу глаза. Лучше бы их разделяло три океана, а я жил бы где-нибудь на острове между ними. Мой компас каждую ночь безошибочно показывал бы, к которой из них мне направиться.

— Я тоже не прочь, чтобы три пустыни отделяли меня от жены, — кивнул аптекарь. — Но у нас, христиан, брак, как смерть, возможен только один раз. Ваш пророк любил жизнь. А наш Господь Иисус был революционером и поэтому ничего не понимал в женщинах.

— Возможно, поэтому Он так и не женился, хотя они буквально падали к Его ногам, — согласился мужчина в белом костюме.

Друзья пили кофе, приготовленный дородной помощницей аптекаря, облаченной в белый халат. Кроме торгового помещения, здесь была подсобка с кухонным углом и холодильником, где в контейнере с кубиками льда всегда лежала наготове бутылка превосходного арака.

— Тебе нужны капли от воспаления глаз? Для кого? — спросил аптекарь.

— Не знаю, — пожал плечами Назри Аббани.

— Но для меня важно, ребенок это или взрослый, — настаивал аптекарь.

Он уже проводил гостя до двери и теперь прощался с ним, небрежно пожимая руку.

— Я могу спросить жену. У тебя есть телефон? — повернулся к нему Аббани.

— Откуда у бедного аптекаря телефон? Я Элиас Ашкар, а не Назри Аббани, — развел руками хозяин.

— Хорошо, я сегодня же узнаю, а завтра тебе сообщу, — пообещал элегантный господин, покидая аптеку.

«Постараюсь, во всяком случае, — подумал он, переступая порог. — Ламия много говорит, но, в конце концов, никто не знает, чего она хочет».