— Не дрова ведь, маму вашу… Карман…

— Сейчас-сейчас! — успокаивал Женька.

Налогоплательщик уже извлек разбитую репу из двери, топтался, поскуливая и перекладывая дорогой резинострел из руки в руку. Неловко зашарил по карманам, разыскивая мобильный. Водитель «четверки» покосился на пистолет:

— В спину-то не пальнет?

— В жопу он себе пальнет, — злобно пообещал Женька и выругался.

Загрузили Незнамова, тот болезненно вздрагивал.

— Потерпи, здесь до госпиталя ровно две минуты, — бормотал Земляков.

— Дотяну. Жека, карман у меня… — кривился Незнамов.

Бредит. Земляков запрыгнул на переднее сиденье:

— Сдавай назад. Там шлагбаум. Я открою.

«Четверка» взвизгнула, дернула назад. Лежащий на инструментах, между сиденьем и массивным командиром, Незнамов застонал.

— Сейчас проскочим, — скрипнул зубами Женька.

Со шлагбаумом повезло — то ли с пункта видеонаблюдения заметили и среагировали, то ли удача начала поворачиваться к «Рогозу» лучезарным фейсом, — проскочили под поднимающейся полосатой балкой, повернули к проспекту…

— Дальше-то? — обеспокоенно крикнул водила. — Сквозь поток не пробьемся.

Женька и сам понимал: до больницы действительно две минуты езды, но прорваться на дальние, ведущие к центру полосы движения нереально. Это Москва: тут костьми лягут, но аварийную, «Скорую», пожарную или еще какую возмутительную мигалку не пропустят. Вдруг в ней депутат хитроумный? Известное дело, чинуши так и норовят с сиреной проскочить.

Рядом больница, два-три дома всего…

— По тротуару давай. Прорвемся.

— Да у меня права… — Водитель предположил, что сделают с его правами, но повернул. «Четверка», гремя стремянкой, вывернула на тротуар. Оторопевший велосипедист, мирно кативший по пешеходной зоне, вильнул к старинным воротам Академии наук, не удержался, упал…

— Парка им мало, спортсменам, — обозлился на безвинного велосипедиста водила.

Женька схватил лежащий у сиденья мобильный:

— Извини, я коротко.

— Чего уж там… — Водила засигналил — пара прохожих шарахнулась с дороги, и «четверка» прибавила ходу.

— Дежурный, я — вэчэ тридцатьдевятьсорокпять. Два «трехсотых». Двигаюсь по Ленинскому в сторону центра.

— Понял. Сейчас светофоры…

— Хрен с ними, мы по тротуару. Приемное Градской предупреди, — проорал Женька, пытаясь перекричать истошно сигналящую «четверку», и принялся набирать Отдел.

— Что, МЧС так оперативно реагирует? — удивился водила, на миг переставая сигналить, — тротуар расчистился далеко впереди — опытные москвичи на чрезвычайное происшествие реагировали с должной готовностью. Прижимались к стене и орали вслед — младшего сержанта Землякова, даже в его взвинченном состоянии, несколько покоробило четко сформулированное предположение миловидной блондинки о сексуальной ориентации оборзевших нарушителей.

— Ситуационный центр ФСПП так реагирует, — машинально пояснил Женька водиле, тут мобильный, наконец, соединился с Отделом, и Земляков успел сказать о ситуации. Дежурный что-то ответил, но слушать было некогда — заблаговременно поднимался шлагбаум на въезде в больницу. Женька принялся судорожно вспоминать, где в немаленькой Градской расположено приемное отделение, но выскочивший на тротуар охранник в черной чоповской форме уже усиленно махал рукой, указывая куда ехать…

— Ждут, — удивился водитель…

Действительно, ждали. Целая бригада в медицинско-салатовой униформе встречала на пандусе: каталки готовы, выгрузили мигом.

— …Что за балахоны?

— От ФСПП… по новой схеме…

Потом Женька рассказывал внимательному врачу, вооруженному большим навороченным планшетом, об обстоятельствах ранения — парень минно-взрывному характеру травм не особо удивился, имена-фамилии, группу крови и прочее раненых здесь уже знали…

Потом как-то разом все кончилось. Женька сел на изящную лавочку, в руках был одноразовый стаканчик. Не очень понятно, откуда взялся — запах слегка спиртосодержащий, но мерзостный. Ну его в задницу, возвращаться же сейчас. Подавит фармацевтика остатки умственных способностей, вообще неизвестно где очутишься.

На миг ужаснула сильно запоздавшая мысль — а если бы мама мимо школы проходила?! Она же любит Нескучным пройтись. И тут сын в лохмотьях, с гулей на глазу, кровища, раненые… Или, не дай бог, Иришка…

— Сидишь? — с пандуса спрыгнул капитан Филиков. — Молодец.

— Вы уже оттуда? — удивился Женька.

— Через проходную ввалились. Мы ваш финиш засекли, но тут же коллапс вечно транспортный. Едва прорвались, пришлось на хвост к фээспэшникам падать. У вас-то что? Э, ты, Женька, сначала давай к врачу. С глазом что?