2 декабря в Пирей прибыл контр–адмирал С. О. Макаров, сменивший своего соплавателя и товарища Ф. К. Авелана на посту командующего эскадрой. На следующий день Макаров вместе с Рожественским и другими офицерами выехал в Афины для представления российскому посланнику и греческой королевской чете.

Нам неизвестно, какое впечатление Зиновий Петрович произвел на короля эллинов. Что касается супруги последнего, дочери покойного генерал–адмирала Российского флота, русской великой княгини и королевы эллинов Ольги Константиновны, то здесь двух мнений быть не может. По собственному выражению королевы, она Рожественского «терпеть не могла». И это при том, что Ольга Константиновна, будучи по натуре доброй и гостеприимной, с особой теплотой всегда относилась к морякам и оставила по себе добрую память. Тем не менее известно, что даже в 1904 г., посещая на Балтике уходившие на Дальний Восток корабли 2–й эскадры, королева эллинов тщательно избегала Зиновия Петровича. Причина такой неприязни пока остается загадкой. Тогда, зимой 1894–1895 гг., Ольга Константиновна, по своему обыкновению, неоднократно посещала «Владимир Мономах», а в день ухода корабля из Греции приехала на мыс Фемистокл, дабы «пожелать крейсеру счастливого пути».

Что касается командующего эскадрой, то, судя по рапортам СО. Макарова, последний был достаточно высокого мнения о Рожественском.

«С моего вступления в командование я обратил внимание и на чрезмерно большой расход угля во время якорной стоянки, —доносил он в Петербург. — По этой части на броненосце «Император Николай I» было сделано многое, и расход угля с 7 тонн доведен до 4 1/ 2, но и с таким расходом помириться нельзя. Я назначил комиссию под председательством капитана 1–го ранга Рожественского, который энергично принялся за дело, и вообще я встретил по этой части большую готовность в капитане 1–го ранга Рожественском, который сразу уменьшил расход до 2 1/ 2тонн…» [33].

Однако авторитет Рожественского зиждился не только на способности снизить расход угля. В другом рапорте С. О. Макаров писал: «22 января (1895 г. — В. Г.) вечером получил телеграмму начальника Главного морского штаба, в которой он спрашивал меня о степени готовности крейсера I ранга «Владимир Мономах». Ответил, что крейсер готов, и, действительно, капитан 1–го ранга Рожественский держит свой крейсер в таком виде, что он мог тотчас же быть отправлен по назначению…»

Увы, буквально на следующий день, швартуясь кормой в Пирее, «Владимир Мономах» вылез кормой на отмель. Попытки сняться с отмели, давая полный ход машинами, не увенчались успехом, и Рожественскому пришлось дать команду на перегрузку угля и снарядов. Ночью на корабль прибыл С. О. Макаров, совершивший переход на катере в свежую погоду из Саламинской бухты, где он из осторожности оставил свой флагманский корабль — «Император Николай I».

«Все распоряжения капитана 1–го ранга Рожественского я вполне одобрил, — писал адмирал позднее, — и к утру крейсер сошел с мели… Работам сильно мешал жестокий W ветер, при котором шлюпки едва выгребали. Команда работала молодецки, и офицеры выказали полную распорядительность, что дало мне право перед съездом с крейсера благодарить как командира капитана 1–го ранга Рожественского, так и гг. офицеров и команду».

Все это происходило 23–24 января 1895 г., когда время пребывания эскадры в Средиземном море подходило к концу. Вечером 24 января в Поросе С.О. Макаров получил телеграмму из Санкт–Петербурга с приказанием следовать на Дальний Восток, где из эскадр Средиземного моря и Тихого океана создавались так называемые соединенные эскадры, фактически целый флот под командованием вице–адмирала С. П. Тыртова.

Такое сосредоточение морских сил России, в котором эскадре Средиземного моря предстояло действительно сыграть роль экстренного резерва, было вызвано неожиданными для многих успехами японского оружия в войне с Китаем Японцы побеждали на суше и на море: заняли Корею, взяли штурмом крепость Порт–Артур (Люйшунь) на Квантуне и блокировали Вей–Хай–Вей на Шантунге, где укрылся китайский флот, ранее уже потерпевший тяжелое поражение от японского в сражении при р. Ялу.

В России стало известно название японского крейсера «Нанива», а потом и его командира — капитана 1–го ранга Того Хейхатиро, которому выпала честь сделать первые выстрелы в войне Японии и Китая, которая, когда эти выстрелы прозвучали, еще не была объявлена. В тот день — 13 июля 1894 г. — «Нанива» у берегов Кореи (у Асана) первым открыл огонь по китайскому крейсеру «Цзи–Юань», а потом потопил зафрахтованный китайцами английский пароход «Коушинг», унесший с собой на дно Желтого моря более тысячи китайских солдат и офицеров.

Будущий противник Рожественского при Цусиме, Того Хейхатиро был почти ровесником Зиновия Петровича, Он родился 15 января 1848 г. (сг. стиль) и формально стал офицером в двадцатилетием возрасте на корабле «Касуга», принадлежавшем клану Сацума, надолго сохранившему преобладание своих самураев в командном составе императорского флота Получив морское и отчасти военное образование в Англии, Того впервые был назначен командиром корабля (канонерской лодки) в марте 1883 г., в 1888 г. микадо произвел его в капитаны 1–го ранга, а в декабре 1891 г. назначил командиром «Нанивы». «Нанива», бронепалубный крейсер эльсвикского [34]типа водоизмещением 3650 т (18,7 уз., 2 — 260–мм., 6 — 152–мм. орудий), тогда был одним из лучших и сильнейших кораблей японского флота.

В биографиях Рожественского и Того было много общего: оба они не принадлежали к высшей знати и не имели наследственного имущества. Служебная карьера обоих во многом обеспечивалась их настойчивой учебой, личными работоспособностью и трудолюбием, умением ставить интересы службы выше своих собственных. Оба отличались волевым характером, который, однако, проявлялся по–разному. Зиновий Петрович нередко «штурмовал», а Того Хейхатиро, в отличие от многих японских офицеров, готовых довести любой спор вплоть до драки, был известен своим хладнокровием и сохранял упрямое спокойствие даже в экстремальных ситуациях. Недаром он позднее заслужил прозвание «молчаливый адмирал».

В соответствии с полученным приказанием С. О. Макаров отправлял недавно прибывший крейсер «Джигит» на Север — в Баренцево море, канонерскую лодку «Кубанец» и крейсер «Владимир Мономах» — через Суэцкий канал в Тихий океан, куда должен был идти и сам по окончании докования флагманского броненосца. Правда, посылку «Кубанца», состоявшего в Черноморском флоте, пришлось отменить из-за плохого состояния котлов. Зато бывший в высокой степени готовности «Владимир Мономах» первым вышел из Пирея уже 26 января