Змей тут же поднялся на ноги.

– Дай нам патронов! – обратился он к лидеру общины.

– Ты будешь сражаться? За нас? – удивился тот.

– Не за тебя. Но за свой Род. Меня этому учили мой отец и мой Мастер, – холодно глядя в глаза генералу, ответил парень. – Биться за тех, кто тебе дорог, за землю, которая тебя родила и кормила, за место, которое ты называешь домом.

Глава общины кивнул.

– Дайте им все, что нужно, – дал он распоряжение своим людям и снова повернулся к Змею: – Спасибо!

– Не нужна мне твоя благодарность! Погибших я тебе не прощу.

Больше ничего говорить не хотелось. Змей повернулся и пошел к своей группе.

– Если на кого-то попадет моя кровь или чужая кровь попадет на меня – этот человек умрет. Такое мое проклятие. Теперь вы знаете. Сейчас принесут патроны – забирайте Спая и уезжайте.

– Сдается мне, что ты хочешь нас обидеть, – сказал Музыкант. – Причем уже не в первый раз. Мы своих на войне не бросаем.

– Ты разве не слышал, что я сказал?

– Почему не слышал? Я тебе давеча говорил, что не был бы Музыкантом, если б слух плохой имел. Нельзя тебе в кровь без дела пачкаться? Ну надень на руки перчатки, – кивнул тезка на окровавленные костяшки. – Ну а ежели меня ранят, то я знаю, что ты и сам меня не тронешь, как уже сегодня с Крохой было.

Змей припомнил раненого маркитанта, которому уступил своего фенакодуса. Заметил Музыкант, значит.

– Так что давай время зазря не тратить, – подвел итог стрелок-гитарист. – Там сейчас люди гибнут, надо поторопиться.

Бывший изгой понял, что в мире что-то меняется. И начало этим изменениям положил он сам, когда отказался от мести.

Спая оставили внизу, у подножия стены, сами поднялись наверх. Змей воспользовался советом Музыканта и надел кожаные печатки, которые попросил у генерала. Тот беспрекословно отдал свои собственные.

К чужакам на стенах отнеслись спокойно, хоть пальцами в сторону Змея некоторые и тыкали. Наверняка пересказывали содержание недавнего разговора с генералом. Но были и те, кто тепло приветствовал старого знакомого.

– Чемпион! – пожал руку в перчатке какой-то крепыш. – Рад видеть!

Змей во все глаза смотрел за стену, на почерневшую от багов землю. Наверное, со всей Москвы собрались они под стенами воронцовской базы. И парень даже знал откуда. Похоже, старый кошмар вновь преследовал его.

«Может, пришло время последовать туда, где сейчас все, кого я любил?» – подумал Змей.

И сердце от этой мысли сжалось. Мелькнули в памяти лица родных и друзей.

Отец, Учитель, Левша, Марьян, Третий, Искра.

При воспоминании о девушке захотелось завыть, как крысопсу-одиночке, рвать когтями землю и безжалостно сражаться, убивая всех вокруг. И парень перенес свою ярость наружу – туда, где улицы и дома залепили мерзкие многолапые тени.

Посреди всего этого воинства вышагивал альфа-самец. Паукообразная туша с мерзкой короной из щупалец на голове громадной тенью возвышалась над землей на добрый десяток метров. Для такого стена базы – не помеха. По рядам защитников прокатился испуганный ропот.

– Экий урод! – сказал кто-то рядом.

– Да уж, – согласился с воронцовским воином Музыкант и обернулся к Змею: – Что думаешь?

– А? – не сразу понял парень, что обращаются к нему. – Что думаю?.. Думаю, такого из твоей СВД не завалишь.

– Не обо мне речь, – усмехнулся стрелок. – Мне кажется или сегодня ты можешь использовать свои способности, чтобы попасть в воронцовские легенды?

– Ты о чем? – посмотрел на него Змей.

Музыкант склонил голову набок:

– Говоришь, кровью нельзя пачкаться?

Плана, как всегда, не было. Но имелась действительно хорошая идея. Правда, до приближения самца к стенам о ее реализации не могло быть и речи.

– Ты козырь в этой игре, – объяснял парню Музыкант, уговаривая не лезть в бой. – Раньше времени используем – и нечем будет крупную карту бить.

Был один минус – при таком количестве врагов база могла пасть и без вмешательства паука-великана. Да и Змею хотелось поучаствовать в битве наряду со всеми. Но он понимал, что снайпер прав.

– Не могу я без дела тут сидеть, – ворчал парень.