– Очень просто. Шла я по улице…

– Извини, что перебиваю, – перебил Ильицинский, – но когда все это случилось?

– Вечером двадцатого июля две тысячи шестого года.

– А чем эта дата знаменательна?

– Ничем. Обычный день. Четверг. Шла по улице в половине десятого вечера. Из магазина возвращалась… Тихо, пустынно, никого вокруг. Появилась такая… можно назвать воронкой… прямо передо мной. Как будто дверь открылась. И там – ничего. Пустота… Просто ничего. Чернота…

– М-да, действительно просто, – согласился Инквизитор. – Идешь иной раз, никого не трогаешь, а потом – о-ба-на! – перед тобой воронка появляется… А чем ты занимаешься? То есть род занятий, профессия, карьера…

– В редакции работаю…

– А что такое редакция?

– Место такое, там книжки готовят к печати.

– А что такое «книжки готовят»?

– Книжка – это носитель информации такой… Бумажный, со страницами и обложкой… С картинками.

– Понятно. Не тупые. Видали в музеях. Это очень важная работа?

– Нет, пожалуй. Хотя, смотря, что называть важным. Не знаю, как ответить на этот вопрос…

– Эта работа связана с доступом к государственной тайне?

– Нет.

– С расследованием преступлений?

– Нет.

– С политической деятельностью?

– Нет.

– Может быть, твои родители неким образом являлись носителями государственной тайны, были причастны к расследованиям преступлений или занимались политической деятельностью? – не унимался Евгений.

– Нет, вовсе нет. Я живу с мамой. Отец… скажем так, не фигурирует в моей жизни.

– А как зовут маму?

– Вероника Ивановна…

– Она важная персона?

– Если важная персона – это тот, кто хранит гостайну, расследует преступления и занимается политикой, то она – не важная персона.

– Тогда почему ты оказалась здесь?

– Я уже объяснила. Шла по улице… открылась такая воронка… большая, в рост человека.

– Ну, понятно, – кивнул Ильицинский. – Вино-то пей, «Жемчужина Альдебарана» – прекрасное вино! В двадцать первом веке такого точно не существовало!

– Да-да, конечно, – Наташа пригубила и покосилась в мою сторону.

Я покосился в ответ. Казаки, в свою очередь, покосились друг на друга. Конечно, очень многозначительно, но и предельно глупо.

– Может, мы неправильно ставим вопросы? – подал голос Юрий Круглов. – Может, упомянутое событие находилось в связи не с личностью Натальи, а с местом? Какие стратегические объекты находились неподалеку?

– Стратегические объекты? – Натс наморщила лобик. – Все произошло на Арьергардной улице в Санкт-Петербурге. Это такое место… Если вы там не бывали, то ничего не потеряли. А если побывали, то ничего не приобрели. Дыра, одним словом. Окраина. Когда ветер юго-восточный, там воняет дерьмом со свиноферм, уж извините за натурализм. А когда ветер северо-западный – то дерьмом человеческим, потому как в той стороне городские очистные сооружения.

– Просто гетто какое-то… – выдохнул Нильский Крокодил.

– Что эти сволочи с русским народом делали в двадцать первом веке! – вторил ему Костяная Голова. – А губернатору хорошего пинка дать не пробовали?

– Я думаю, имеет смысл завладеть машиной времени и подъехать на Арьергардную, подрихтовать голову тамошней власти, – Ильицинский тоже не смог скрыть негодования. – Разъяснительная беседа с предупредительным отрубанием левых рук поможет быстро наладить работу очистных сооружений!

– Подождите вы с отрубанием левых рук! – остановил товарищей Юрий Круглов. – Так что там со стратегическими объектами?

– Из стратегических объектов там… больницы – детская и взрослая… Юнтоловский парк… кинотеатр «Рубеж»… ну, и баня.

– Баня, говоришь? – напрягся Круглов.

– Баня…

– А что такое «баня»?

– Место, где моются.

– Я понял так, что стратегических объектов рядом с тобою не было… – Круглов вернулся к исходной теме разговора.

– Именно так.

– А больница – это не стратегический объект?

– Думаю, нет…

– А кинотеатр «Рубеж» – это что такое?

– Там фильмы показывают. Фильмы – это такое зрелище, типа ваших звездных опер. Только с поправкой на примитивную технику… Плоский экран, звук из колонок-. Люди приходят, садятся в зале в кресла, попкорн едят, пиво пьют, целуются.

– Гм-м-м, а фильмы-то про голых людей? – уточнил на всякий случай Круглов.

– Нет, такие фильмы у нас в кинотеатрах не показывали…

– М-да, значит, объект действительно не стратегический.

Убедившись, что умные вопросы моей братии исчерпаны, я спросил сам:

– Агенты Службы Политической Безопасности потребовали твоего возвращения. Согласна ли ты вернуться?

– Куда? В лабораторию для исследований?

– Не спрашивай меня «куда?» – я этого не знаю! Я только знаю, что они требуют твоей выдачи.