Он только закончил намыливать лицо, когда в зеркальце для бритья вдруг возникла мать. Она стояла в дверях, всего в нескольких шагах за спиной у Зуи, держась за дверную ручку, — воплощение мнимого сомненья, стоит ли еще раз заходить в ванную целиком.

— А! Что за приятный и великодушный сюрприз! — молвил Зуи в зеркало. — Входи, входи! — Он засмеялся — иначе взревел, — после чего открыл аптечку и вытащил бритву.

Миссис Гласс раздумчиво надвинулась.

— Зуи… — начала она. — Я подумала. — Разместилась она, по обыкновению, непосредственно слева от сына. И принялась опускаться на сиденье.

— Не садись! Дай мне сперва тебя впитать, — сказал Зуи. Выход из ванны, надевание штанов и причесывание очевидно его приободрили. — Не часто к нам в часовенку заглядывают гости, а когда забредают, мы стараемся, чтобы им было…

— Умолкни на минутку, а? — твердо сказала миссис Гласс и села. — Я подумала. Как ты считаешь, полезно будет поискать Уэйкера? Я лично — нет,но как ты считаешь? В смысле, мое мнение — этому ребенку нужен хороший психиатр, а не священник или как-то, но я могу быть неправа.

— О нет. Нет-нет. Неправа— нет. По-моему, ты никогда не бываешь неправа,Бесси. Факты у тебя всегда — либо вранье, либо преувеличены, но неправа— нет-нет. — С премногим восторгом Зуи смочил бритву и принялся за дело.

— Зуи, я у тебя спрашиваю— просто прекрати эти глупости сейчас же, пожалуйста. Нужно или не нужно мне связываться с Уэйкером? Можно позвонить епископу Пиншо или как его там, и он, вероятно, скажет мне, куда можно хотя бы послать телеграмму,если Уэйкер по-прежнему на каком-нибудь дурацком судне. — Миссис Гласс дотянулась и придвинула поближе металлическую мусорную корзину — пепельницу для той зажженной сигареты, что она принесла с собой. — Я спросилау Фрэнни, хочет ли она с ним поговорить по телефону, — сказала она. — Еслия смогу его разыскать.

Зуи мигом сполоснул бритву.

— И что она ответила? — спросил он.

Миссис Гласс изменила позу, слегка и уклончиво скользнув вправо.

— Говорит, что ни с кемразговаривать не хочет.

— А. Но мы-то лучше знаем, а? Мы не сносим таких прямых ответов безропотно, правда же?

— К твоему сведению, юноша, я сегодня вообще не собираюсь сносить никаких ответов от этого ребенка, — запальчиво сказала миссис Гласс. Обращалась она к намыленному профилю Зуи. — Если у тебя юная девушка лежит в комнате, плачет и бормочет себе под нос двое суток подряд, никаких ответов от нее не ждешь.

Зуи, не отозвавшись, продолжал бриться.

— Ответь мне на вопрос, пожалуйста. Нужно или не нужно мне связываться с Уэйкером? Если честно, мне страшно.Он такой впечатлительный, хоть и священник. Ему скажешь: дождьсобирается, — а у него уже слезы брызжут.

Зуи на пару с его отражением это замечание позабавило.

— У тебя еще есть надежда, Бесси, — сказал он.

— Ну, если до Дружка не дозвониться и даже от тебяпомощи не дождешься, должна же я сделать хоть что-то, — сказала миссис Гласс. С великим беспокойством на лице она покурила еще. Затем: — Если б тут было что-нибудь строго католическое или вроде того, я б, наверно, могла и сама ей помочь. Я же не всезабыла. Но вас, дети, никого католиками не воспитывали, и я просто не понимаю…

Зуи прервал ее.

— Ты промахнулась, — сказал он, обращая к ней намыленное лицо. — Мимо. Очень сильно мимо. Я вчера вечером тебе говорил. То, что с Фрэнни творится, не касается религии. — Он сунул бритву в воду и вернулся к бритью. — Поверь мне, пожалуйста, на слово.

Миссис Гласс полновесно и пристально уставилась на его профиль, словно рассчитывая на продолжение, но сын больше ничего не произнес. Наконец она вздохнула и сказала:

— Я бы почтиуспокоилась, если бы у нее с дивана удалось забрать этого кошмарного Блумберга. Это же антисанитарно. — Она затянулась. — И даже не знаю,что мне делать с малярами. Вот в эту минуту они уже практически закончили с ее комнатой и сейчас просто копытомбить станут, чтоб начать гостиную.

— Знаешь, у меня одного в этой семье нет никаких проблем, — сказал Зуи. — И знаешь, почему? Потому что стоит мне загрустить или чем-то озадачиться,как я что делаю — я приглашаю кого-нибудь к себе в ванную, и мы… ну, мы вместе все улаживаем — и только-то.

Миссис Гласс, казалось, была уже готова заинтересоваться методом Зуи разбираться с проблемами, но в тот день она подавляла в себе любые развлечения. Она мгновенье смотрела на сына, а затем в глазах ее проглянуло что-то новое — находчивое, лукавое и чуточку отчаянное.

— Знаешь, юноша, я не такая дура, — сказала она. — Вы ужас какие скрытные,дети мои. Но так вышло, если тебе интересно, что мне вся подноготная известна лучше, чем ты думаешь. — Для весу она, сжав губы, смахнула воображаемые табачные чешуйки с подола кимоно. — К твоему сведению, я уж знаю, что корень всех глупостей — та книжка, которую она вчера таскала с собой по всему дому.

Зуи обернулся и посмотрел на нее. Он ухмылялся.

— Как ты это поняла? — спросил он.