Шрифт:
Девушка насмешливо глянула из-под приспущенных ресниц, но этот укол холодного взора был столь мимолетен, что юноша не смог убедить себя, что ему не почудилось.
— А разве в моих документах не сказано?.. — вежливо, но с недоумением полюбопытствовала юная леди, совсем как аристократка, снисходящая к простолюдину, понимая обязанности бедняги.
Удивленный невинный взгляд. Прямо в глаза.
Любого другого учитель строго бы осудил за такие слова, но сейчас лишь промямлил:
— Конечно сказано, но…
— Ну, вот и посмотрите там, если это и вправду так важно, — никакой грубости, просто утомление! — Я могу сесть, сэр?..
Преподаватель с достоинством прокашлялся:
— И каковы же были ваши успехи по математике?
— Сожалею, — очаровательно улыбнулась Элли, смущенно пожав плечами. — Никогда особо не интересовалась этим предметом. Математика казалась мне несколько…однолинейной и сухой. Я не понимаю ее, а она… — тут школьница лукаво улыбнулась, — не признает меня. Я смею относить себя к гуманитариям, хотя хорошо знаю и естественные науки. Особенно анатомию, — девушка вновь непонятно усмехнулась и прищурила глаза, будто к чему-то прислушивалась. Как сытая довольная кошечка.
— Вы не знаете математику и понимаете естественные науки? Физику, например?
— Да. Разве я сказала, что не знаю математики?.. О, мои извинения, сэр! Я заметила, что не понимаю ее, а знать и понимать разные вещи… Хотя математики почему-то все время их путают!
— Прошу к доске.
Элли вышла вперед, пожав плечами, и взяла кусочек мела. Учитель продиктовал задание, и ученица недоуменно посмотрела на молодого человека, приподняв изысканно-ровные брови.
— Вы не знаете?..
— Ответ: (-2log32x)+lg4y.
Весь класс невольно ахнул. Так, с ходу…
— Почему же вы не написали решения? — изумился учитель.
— Слишком долго, — пожала она плечами. — Но, если вы настаиваете на решениях и доказательствах…
Элли взяла мел и принялась что-то писать. Все озадаченно притихли. Девушка между тем выводила:
«Ни куб на два куба, ни квадрато-квадрат, и вообще никакая степень, большая двух, не может быть разложена на сумму двух таких же. Я нашел этому удивительное доказательство, но здесь нет места, чтобы привести его.
П.Ферма».Она обернулась.
— Если не ошибаюсь, это — формулировка Великой Теоремы Ферма, которую вот уже триста лет никто доказать не может.
— Известны доказательства частных случаев… — начал было учитель.
— Так вот, — прервала Элли, — у меня есть место, которым не располагал великий ученый. Смотрите и слушайте — доказываю один раз, и больше повторять не буду!..
Она начала писать, сосредоточенно и аккуратно выводя мелом буквы и цифры, заполняя одну за другой секции школьной доски. Доказательство заняло две из трех — и оказалось коротким, оригинальным и невероятным!.. Такое только и могло быть!
Класс внимательно, совершенно ничего не понимая, следил за развитием событий: один вид преподавателя был красноречивей всех объяснений.
А школьница до них и не снисходила.
— Проверьте, — обернулась она к учителю.
Тот, не дыша, созерцал запись…
— Правильно?.. — спокойно осведомилась мисс Попрушкайне.
— Вы…
Девушка вздохнула, взяла тряпку и…
— Нет!..
Но доказательство Великой Теоремы было небрежно стерто — и вместо стройных и четких цифр теперь на доске ликовали волны мелового хаоса.
— Элли! Элли… Идемте! Немедленно к директору…нет! В университет, на кафедру!.. Там вы повторите ваше доказательство…Элли, считайте, вы — богаты и знамениты! Элли!..
Девушка даже отшатнулась, и глаза ее испуганно расширились.
— Нет… — замотала она головой. — Простите… Об этом не может быть и речи!.. Я не могу!.. Я не хотела…
— Только не вздумайте извиняться, мисс! Такие открытия не прощают!.. — рассмеялся студент. — Идемте сейчас же, идемте!..
— Ни за что!.. И не подумаю!.. — Элли упиралась и походила на раскапризничавшегося ребенка.
Который уперся всерьез и надолго.
Математик всплеснул руками.
— Нет, я ничего не понимаю, мисс Попрушкайне! Откуда это упрямство?.. Чего вы испугались?..
— Я дарю доказательство вам! И оставьте меня в покое!.. — огрызнулась девушка, пытаясь вернуться на место. Учитель остановил беглянку. Он хмурился.
— За кого вы меня принимаете, юная леди?.. — возмутился он. — Присваивать чужие открытия…как вы можете?!. Все, довольно детской болтовни! Идемте!
Верхняя губка девушки приподнялась совершенно по-волчьи — и глухое рычание завибрировало в горле. Глаза замерцали.