в силу естественной харизмы ощущался покинувший загулявшую

молодежь, старшина Толяныч,тихо напевающий что-то под

перебор своей семиструнной. Седобородым и суровым

посаженным отцом грузно восседал капитан Владлен Георгиевич.

Со светлой печалью в серых поморских глазах покачивал

седеющей головой старпом Савва Кондратьевич в такт гитарным

аккордам. Довершал живописную группу колоритных мужчин

незаменимый и вездесущий боцман Друзь.

К нашему с Ленни внезапному появлению компания отнеслась

вполне доброжелательно. Суровый доселе Владлен заулыбался и

даже слегка разрумянился, отчего стал походить на подтаявшего

деда Мороза.
– "Ситдаун, доча." - похлопал он на место подле себя.

– "О, май гад . Как похож на мой деда Урхо !" - прошептала мне

Ленни. - "Ну, не совсем гад" - сострил я не то , чтоб удачно.

Изрядно поддатый Устиныч , что называется : " Снял тапочки и

полез в душу."

Не без труда повернувшись к нам , с легкой слезой в голосе он

стал причитать : - "Ребята мои дорогие, смотрю я на вас и душа

рыдает. Вы же классика - Рома и Юля, Орфей и Эвредика , вечный

сюжет." - Он бы еще чего наговорил , но мужика захлестнули

эмоции и он всхлипнув , с влажным носом полез целоваться. Полез

56

естественно не ко мне. Ленни ,прижав к груди сжатые кулачки, со

смущенной улыбкой попыталась спрятаться за моей надежной

спиной. Спасая свою Сюзанну от расчувствовашегося старца , я

сам бросился в его благоухающие объятья. - "Устиныч , стихи

почитаешь ? Что - нибудь из классиков, свои например." - пришёл

нам на помощь Семен

Бронислав Устиныч окинул публику вмиг прояснившимся

взором.
– "Вальдамир!" - боцман вскинул голову с благородством

достойным предводителя уездного дворянства. - "Алене , если

затрудниться с пониманием все поясню сам ." - "На языке

Шекспира и Бернса?" - догадался я.
– "Именно !" - не без вызова

подтвердил седоусый стихотворец , приняв позу Наполеона на

берегу Святой Елены.
– " Поэма в белом верлибре" - посуровев

лицом и голосом провозгласил декламатор.
– " Раскинулся залив

широкий " - "Раскинулся залив широкий , на много милей врезался

он в землю ! От брака с солнцем и луной полярной рожден им был

на побережье город ."

Тут я живо представил себе картину, как на некое побережье

ползет на четвереньках, хронически нетрезвый мужчина с роковой

фамилией в паспорте - Залив. Мужчина обременен огромным

животом . Несчастный басом стенает и охает,явно собираясь

рожать и не каких - то там мальчиков, девочек ,а целый город !

Несколько смущала проблема отцовства, кто же собственно из

двоих небесных полярников - луна или солнце собирается отвечать

за содеяное.

– "Яай шеонер икке ! Я не понимай !" - забеспокоилась Ленни.
–

"Я тоже." - поспешил успокоить я девушку. Тут зазвучали

патриотические мотивы , правда уже не в белом, а скорее в военно

– морском верлибре - " В борта союзного конвоя торпеды

крупповский металл вгрызался хищно, за собою надежды он не

оставлял. Но след пиратской субмарины не растворялся в глубине -

качались траурные пятна на русской северной волне!" Вот это уже

лучше, народу должно нравиться. "Глубине - волне", даже как-то

захлестывает.
– "Йа , таккь. Я понимай. Cтихи про война с Гитлер.

Итс ноу бэд. Этто не плохо." - подтвердила мое впечатление

Ленни.

57

Далее последовали производственные сонеты аля Шекспир : - "

Постыла жизнь и незачем стараться достоинства хоть каплю

сохранить. Несчастный человек , я должен унижаться ,лишб что -

нибудь на складе получить." Частица лишб, произнесенная с

нервическим скрежетом зубовным впечатляла особо.

Драматически прозвучало стихотворение " Под судом ". Реальная

история из жизни Устиныча ,когда на траулере "Краснознаменск"

( в народе прозванным "Измена") на старика попытались повесить