Она повернулась к нему, и хотела уже попросить о помощи, но наткнувшись на колючий и недоброжелательный взгляд управляющего, решила, что он заодно с бандитами. В хранилище вдоль стен стояли массивные сейфы разной высоты. Некоторые были поставлены один на другой.

Управляющий подошел к самому большому шкафу и знаком показал Анне, чтобы она открыла его ключом, который он ей дал.

Она открыла замок и потянула на себя массивную дверь.

Внутри сейфа поверх друг друга стояли обитые серой тканью ящики. Лансер аккуратно запаковал свое богатство перед тем, как сдать его на хранение и бежать в Англию.

Управляющий взял стоявшую у дверей узкую высокую тележку и, спросив разрешения, стал перекладывать ящики на ее.

«Как же я не догадалась! – подумала Анна. – Надо было предупредить журналистов, чтобы они видели, как я вхожу в банк, а потом, попросив этого управляющего оставить меня одну, запереться изнутри. И потребовать привести сюда полицию! Это был бы настоящий скандал. Предупредить журналистов? Как?».

Анна усмехнулась.

– На этом моя миссия окончена, – сказал управляющий, когда они вернулись с содержимым сейфа в кабинет.

– Спасибо, Альберт, – поблагодарил его старик.

– Всегда к вашим услугам, мистер Кларк, – ответил управляющий.

Они попрощались и в сопровождении охранника банка, везшего тележку, все вышли на улицу.

Деньги, запакованные в чемодан, пока Анна была в хранилище, вместе с ящиками погрузили в экипаж Кларка, куда кроме него сели Дэвид и нотариус. Анну же, один из громил, Кларка пригласил в открытую повозку.

– Вам сюда, мисс Лансер, – сказал он.

– Она забралась на тележку, и заметила лежавшую на сиденье изящную дамскую сумочку.

Громила сел рядом с кучером и они тронулись.

Анна раскрыла сумочку.

Внутри лежало только два конверта, туго набитых деньгами, и записка: «В одном конверте – ваши деньги, в другом – наша благодарность за сотрудничество».

Повозка выехала на набережную и поехала в сторону порта. Огромный белый пароход уже стоял у причала, вокруг которого собралась толпа уезжающих и провожающих.

Кучер подъехал к небольшим стальным воротам, около таможенного пункта, и громила, соскочив на землю, постучал в них.

– Кто? – спросили за воротами.

– Особый пассажир! – ответил громила.

Ворота медленно открылись, громила запрыгнул обратно, и они проехали мимо таможенного пункта, сразу к отдельному узкому трапу.

Громила приложил к повозке лесенку, и протянул Анне руку.

Она спустилась.

– Всего наилучшего, мэм! – вежливо попрощался он с ней и показал на трап.

– Спасибо, – сказала Анна и начала подниматься на корабль.

Там ее уже ждал услужливый метрдотель. Он провел Анну в каюту первого класса, больше похожую на королевский номер.

Оставив Анну в светлом пятикомнатном номере со стенами, инкрустированными слоновой костью и золотом, роскошной мебелью и сахарными фруктами и цветами, которые, только дотронувшись до них, можно было отличить от настоящих, лежавших в той же вазе, она подошла к столику трюмо. На нем лежал конверт с положенным сверху него бархатным футляром.

Анна открыла футляр и увидела то самое кольцо, которое Майкл Гроуф продал в Сандакане.

«Надеюсь, этот маленький подарок скрасит вам путешествие. Дж. Ф. Кларк», – было написано в записке, вложенной в конверт.

Анна села на диван и осмотрелось.

«Корабль, – подумала она. – Корабль».

Только пройдя через столько испытаний, она вдруг начала понимать, что с ней произошло, и осознавать все новое, что услышала про свою жизнь. До этого ее мозг отказывался анализировать услышанное от Кларка. Она просто верила ему, не пытаясь ничего обдумать.

«Как же так? Матушка – мне не матушка? – удивилась она. – И отец, получается, тоже?».

Она начала вспоминать черты лица отца. На него Анна точно не была похожа. Хотя с матерью у нее тоже было мало схожего – высокие, почти азиатские скулы Евы Лансер не шли ни в какое сравнение в Анниным аккуратным овалом лица. Маленькие и глубокие темно-карие глаза матери – и большие, немного миндалевидные саксонские глаза ее дочери. Некрасивый прикус со слегка выпирающими вперед зубами, прикрывавшимися толстыми губами, и делавшими Еву похожей на какое-то животное – и красивые, хотя и немного тонкие губы Анны. Отец же вообще не был похож на нее – типичный деревенский кузнец с огромным широким лицом, толстым носом и небольшим лбом – точно такой же, как и его отец, фотографию которого Анна видела в альбоме.

«Вполне возможно», – подумала она и почувствовала сильное облегчение.

«Раз так, значит, мне очень повезло! Да, это было тяжело, но, выходит, что все эти годы я проживала чужую беззаботную жизнь, а сейчас получила солидную компенсацию за пережитое», – рассудила она, пытаясь забыть о пережитом унижении и отвлечь себя от неприятных мыслей.

Чтобы не впадать в тяжкие размышления, она подошла к столику, на котором рядом с фруктами и сладостями стояла широкая хрустальная ваза со льдом, и бутылкой шампанского.