– Есть.

Он осторожно и не скрывая свою боязнь, приблизился к чудовищу. Оглянулся на товарищей, страхующих подступы к ним, но и следящих за действиями друга. Вздохнул. Поднял палку и ткнул оболочку мутанта. Никакой реакции. Только пульс бойца участился, повышая тонус в крови.

– Орк, мы спешим!
– крикнул Топорков.

– Да щас я, щас!

Орк размахнулся и врезал наотмашь по телу твари. Ноль.

– Сдохла, поди?
– Будынник глубоко дышал в маске, поводя стволом по сторонам.

– Навряд ли! Щас проверим по-другому, - Орк обошёл мутанта, заглядывая под плоский хитиновый хвост, уродливый, грязный и мокрый от слизи.

– Ты чё там, жопу ищешь его?

– Ага, почти!

Орк что-то заметил, издал возглас и ткнул палкой под хвост.

Чудище брыкнуло несколькими конечностями и задним плавником-перепонкой, завыло, заёрзало.

– О-о, на фиг, никому не нравится по мошонке палкой!

Орк попытался снова садануть, но одна из ног двинула бойца с такой силой, что он повалился на кучу кирпичей, а палка погнулась и отлетела.

– Ни... себе! Ну, мля, держись, падла!

Боец поднялся, вынул из кобуры табельный ПЯ, прицелился и со словами "прощайся со своими яйцами" три раза выстрелил твари под хвост.

Вслед за эхом выстрелов раздались мычание и рёв зверя, тело его содрогнулось и забилось в судорогах. Края пролома стали осыпаться, издавая треск и скрежет от дёргающегося туловища невиданного исполина.

Личинкообразное брюхо сорвало часть крепи закупорки, на пару метров смогло отползти назад, пока не стали рваться жилы и лопаться сосуды, окрашивая бока кровью и какой-то жидкой дрянью жёлто-белого цвета.

Мутант снова рыкнул и затих.

– Так, с этим ясно, - Никита толкнул капитана, - Петро, давай ты! Сунь пару зарядов меж стеной и этой тушей, рвани... тока чтоб не вовнутрь! Мало ли кто там в пасти у этой сардельки.

– Ща сбацаем, командир!
– Тротил убрал оружие, начал доставать рюкзак и свои прибамбасы.
– Орк, отвали, теперь моя очередь с этим кастратом поговорить!

Сапёр-минёр заложил шашку, туго воткнув её в щель между панцирем чудовища и огрызками бетона, зажёг фитиль и скачками убежал прочь, за цистерну, где приютились товарищи. При этом не забыл крикнуть в узкий пролом:

– Э-э, кто там живой? Бойся. Ща рванёт нехило!

Ему никто не ответил, но грохот и сноп взрыва действительно получились шикарные и эффектные.

Когда осела пыль и опали ошмётки плоти и куски бетона, бойцы рванули из укрытия наружу.

Агония твари продолжалась, но конец её точно уже был не за горами. Ужасная рваная рана, словно кусок туши автогеном срезало, и большой скол стены позволили заметить узкий проход в половину толщины человеческого тела.

– Красава, Тротил!
– Никита показал Орку держать тыл, а сам подскочил к туше мутанта.

Не брезгуя хвататься за развороченную взрывом плоть и скорлупу панциря, он полез в образовавшуюся щель, предварительно скинув лишний груз.

– Эй, есть там кто? Отзовись.

С трудом и усердием он проник вовнутрь коридора, устряпав РЗК кровью и пылью, выкарабкался из проёма и перелез через жуткие чёрные рога твари.

Перед ним в дальнем углу, сжавшись в комок и прикрыв голову руками, сидел человек в защитном костюме, похожем на РЗК спецназовцев. Из-за месива внутренностей мутанта и пыльной взвеси зрелище казалось ужасающим и скорбным.

Но вдруг сидящий шевельнулся, опуская руки, вздрогнул, и бледное больное лицо под грязной стекломаской просияло радостью и счастьем, как может реагировать на спасение тяжелораненый солдат:

– Братцы-ы... Свои-и! Господи!

Мужчина вяло поднял руку, протягивая её то ли для приветствия, то ли ища поддержки, но тут же бессильно опустил.

Топорков крикнул своим, чтоб расчищали проход, а сам ринулся к раненому. Беглый осмотр его выявил хоть ещё и не смертельное состояние, но абсолютную бездейственность и кризис.

Никита под хриплый мат-перемат и звук ударов Орка, разбирающего лаз с помощью ножа, трубы и куска арматуры, вколол сквозь комбез незнакомцу антишок, вынул пару пилюль от радиации и анаболик для мышечных рефлексов. Помог пострадавшему снять "Панораму", закинул ему в сухой рот лекарства и дал запить из фляжки. Всю воду без остатка раненый выдул - видно, давно не пил.

– Кто ты, мужик?

– Кор... Корсар, - еле слышно выдавил сталкер, закатив глаза и кривясь от боли, - сталкер я, Корсар.