— Где он?

— Не знаю.

— Что за игру он затеял? Не понимаю. У него была отсрочка. Это из-за подружки?

— Сесиль не в курсе. Она в отчаянии и даже пыталась покончить с собой!

— Что ты такое говоришь?! Я — твой отец. Понимаешь, что это значит? Я единственный, кому вы можете полностью доверять, но и ты, и Франк ведете себя со мной как с чужим человеком!

— Я узнал обо всем два дня назад, а до того считал, что Франк завел новую подружку.

— Все это чистый бред! Никто не идет служить добровольно. Меня призвали, когда в стране объявили всеобщую мобилизацию. Выбора не было. Сам я ни за что не пошел бы в армию. Нужно быть законченным идиотом, чтобы встать под знамена ради каких-то там идеалов! Он не знает, что такое война, не понимает, что это не игра.

— Знай ты Сесиль, сказал бы, что твой старший сын просто рехнулся.

— Я позвоню Филиппу, у него есть связи в Министерстве обороны.

— Бесполезно. Он не отступится.

— Значит, мы ничем ему не поможем?

— Он ждет нас завтра, в четыре, в отеле «Терминюс», это у выхода из метро «Шато-де-Венсен»… Да, еще… он не хочет, чтобы мама знала.

— Из-за той ссоры в день открытия?

— Из-за… не знаю. Спросишь у него сам.

— У меня завтра гора работы, но я приеду проститься.

Отработав ночную смену, Игорь вернулся в больницу за своим неизвестным. Он подошел с Сюзанне, чтобы попросить необходимые лекарства или хотя бы рецепт, на что она ответила, дернув плечом:

— Для него у нас никаких лекарств нет!

Она отстранила Игоря и ушла с сестринского поста, даже не попрощавшись. Игорь отправился в палату, чтобы собрать вещи пациента (которые сам же ему и купил!) в пластиковый пакет. В дверь постучали, вошел инспектор Маго. В руке он держал листок бумаги:

— Эта история не давала мне покоя. Я сделал запрос в службу поиска пропавших префектуры полиции, там работает один мой антильский друг. Он с Мартиники, но, когда может, оказывает мне услугу. Он провозился всю ночь и обнаружил заявление одной квартирной хозяйки, у которой пропал жилец, апатрид, немец по происхождению. Подобные исчезновения полиция расследует в последнюю очередь. Но ничего другого у нас все равно нет.

— Вы думаете, что…

— Я решил, что мы можем сходить по адресу и проверить. Это недалеко. Будет проще, чем вызывать даму в комиссариат. Появится хоть какая-то ясность.

— Конечно. Я готов. Как предположительно его зовут?

Инспектор Маго надел очки и прочел написанное на бумажке имя:

— Вернер Тель… Вернер Толлер.

Игорь взял мужчину за руку и улыбнулся:

— Вы — Вернер Толлер?.. Так вас зовут?

Человек задумался:

— Вернер Толлер?.. Это имя ничего мне не говорит. Я не знаю Вернера Толлера.

— Возможно, его зовут иначе, — заметил инспектор.

Май в том году выдался пасмурный, свинцовое небо поливало Париж мелким дождиком. Инспектор был без машины, и они спустились в метро на станции «Сен-Марсель», чтобы проехать несколько остановок. Настроен Маго был, скорее, скептически.

— Если я правильно понял, вы работали санитаром в больнице, куда шофер такси, русский, привез раненого человека. Вы прониклись друг к другу симпатией, и он предложил вам работать на него ночным таксистом.

— Он — французский гражданин. Я — нет. Вы правы, все произошло именно так.

— Немного странно, не находите?

— Такова жизнь. Я должен приспосабливаться.

— Почему вы о нем заботитесь? — Инспектор кивком указал на предполагаемого Вернера Толлера, смотревшего через вагонное стекло на пролетавшие мимо картины незнакомого города.

— Он был один. Я был один.

— Вы…

— Гомосексуалист? Нет, конечно нет. Я вынужден был бежать из России, чтобы спасти свою жизнь, жена и дети остались там, но это вынужденное расставание.

— Вы и правда никогда его не видели?

— Клянусь честью.

— Если так, ему сильно повезло.

Они пошли вниз по улице к авеню Данфер-Рошро. Казалось, что подопечному Игоря знакомы эти места. Женщина, заявившая о пропаже Вернера Толлера, жила в доме номер сто сорок, но его имени в списке жильцов не было, а консьерж отсутствовал.

— Не представляете, сколько времени уходит на сбор информации, — сказал Маго. — Быстро получается только у киношных сыщиков. Зайдем в бистро, может, кто-то что-то знает, заодно выпьем кофе — мы это заслужили.

Он толкнул дверь большого кафе, расположенного на пересечении двух бульваров. В зале пахло мясом по-бургундски и жареным луком. В этот утренний час народу в бистро было не много, несколько посетителей сидели у стойки, четверо студентов играли в настольный футбол. Мужчина лет пятидесяти заметил вошедших и кинулся к ним: