Что же касалось его собственного флота, то он состоял из двадцати звездолетов, каждый из которых имел по четыре истребителя. Он знал о существовании таких четырехистребительных звездолетов — они давно устарели, были неповоротливы, и область действия их Доктора составляла всего половину таковой у более новых моделей. Так что это оружие вполне можно было назвать Маленьким Доктором. Восемьдесят истребителей против по меньшей мере пяти или даже десяти тысяч вражеских кораблей.

Он услышал, как тяжело задышали его командиры эскадр, он смог также расслышать, что кто-то из наблюдателей у него за спиной тихо выругался. Хорошо, что хоть один из взрослых заметил, что этот экзамен не был справедливым. Хотя от этого и не было легче. Справедливость не входила в условия игры, это уж точно. Ему не оставили даже призрачного шанса на победу. «Зачем было так мучить меня, если они с самого начала знали, что все равно не дадут мне пройти через это».

Мысленно он вновь увидел, как Бонзо со своими дружками окружают и задирают его, но тогда, по крайней мере, он смог пристыдить Бонзо и вынудить его драться один на один. Здесь такое вряд ли сработает. И здесь он не сможет удивить врага своими способностями, как это часто бывало в стычках со старшими мальчиками. Майзер знал все его способности вдоль и поперек.

Зрители за спиной начали покашливать. До них стало доходить, что Эндер не знает, что делать.

«Мне совершенно плевать, — подумал Эндер. — Можете и дальше играть в свою игру. Но если вы не дали мне ни одного шанса, то мне-то зачем это надо?»

Происходящее напоминало ему последний бой в Боевой школе, когда против него выставили сразу две армии.

Боб, похоже, вспомнил об этом бое одновременно с ним, так как Эндер услышал в наушниках его голос:

— Запомните, вражеские ворота внизу.

Моло, Суп, Влад, Дампер и Том с Приветом — все засмеялись. Они тоже вспомнили.

Эндер рассмеялся вместе с ними. Это и в самом деле было смешно. Взрослые относились ко всему так серьезно, а дети верили им и шли за ними. Верили им до тех пор, пока взрослые вдруг не зашли слишком далеко, перестарались, и тут дети увидели всю их игру насквозь. «Забудь обо всем, Майзер. Мне совершенно все равно, сдам я этот твой экзамен или нет. И я не собираюсь следовать ни одному из твоих дурацких правил. Если ты передергиваешь, я буду делать то же самое. Я не позволю тебе нечестно побить меня в бою. Я сам нечестно побью тебя».

В том последнем бою в Боевой школе он победил благодаря тому, что полностью проигнорировал противника, проигнорировал свои потери; он просто вышел через вражеские ворота. И тогда ворота противника находились внизу.

«Если я поступлю так же, то они никогда не сделают меня командиром. Это будет слишком опасно для флота. И мне больше никогда не надо будет играть в эту игру. А это и будет победой».

Он быстро зашептал в микрофон. Его командиры приняли свои части флотилии и выстроились в виде цилиндра, который, словно огромная пуля, был направлен на одно из ближайших вражеских построений. Неприятель вовсе не собирался отражать эту атаку Эндера; его даже как бы пригласили зайти поглубже, чтобы затем надежно окружить и уничтожить. «По крайней мере, Майзер учел, что к этому времени они уже должны были бы начать относиться ко мне с уважением», — подумал Эндер.

Это помогло ему выиграть некоторое время.

Эндер бросился вниз, потом на север, потом на восток и снова вниз, на первый взгляд не имея определенного плана, но с каждым разом оказываясь хоть немного ближе к планете. Наконец противник начал сжимать вокруг него кольцо своих кораблей. И тут внезапно его флотилия рассыпалась. Она стала представлять собой абсолютный хаос. Казалось, что все восемьдесят кораблей мечутся без всякого плана, беспорядочно отстреливаясь от врага, поодиночке пробивая себе дорогу среди бесчисленных кораблей противника.

Через несколько минут после начала атаки Эндер вновь что-то шепнул своим командирам. И внезапно с десяток уцелевших кораблей собрались все вместе. Но сейчас они находились уже на дальнем фланге одной из наиболее уязвимых вражеских группировок. Неся чудовищные потери, они, тем не менее, сумели прорваться через вражеский заслон и находились уже на полпути к планете противника.

«Враг должен был бы уже догадаться, ведь Майзер понимает, для чего я это делаю. Или он просто не может поверить в то, что я смог решиться на такое? Хорошо, мне же лучше».

Маленькая флотилия Эндера бросалась то в одну, то в другую сторону, высылая время от времени по два-три истребителя в сторону, как бы для атаки, а потом возвращая их. Враг стягивал свои силы, окружал их со всех сторон кораблями и целыми флотилиями, которые раньше были разбросаны по всему видимому пространству, для того, чтобы наконец-то уничтожить. Больше всего вражеских кораблей было над ними, отрезая им отход в открытый космос. «Чудесно, — думал Эндер. — Ближе, идите ближе».

Затем он шепотом скомандовал в микрофон, и его корабли устремились к поверхности планеты. Звездолеты и истребители, полностью не приспособленные к тому, чтобы выдержать разогрев, возникающий при встрече с атмосферой планеты. Но Эндер вовсе не надеялся, что они достигнут атмосферы. Почти с того самого момента, когда корабли начали свое падение, они направили Маленьких Докторов на одну единственную цель. На саму планету.

Один, два, четыре, семь истребителей Эндера были подбиты. Ставка была сделана. Протянет ли какой-нибудь из его кораблей до того момента, когда планета окажется в пределах досягаемости Маленького Доктора? Остальное не займет слишком много времени, лишь бы удалось навести Доктора на планету. Всего лишь на мгновение, это все, чего он хотел. Эндеру пришла мысль, что компьютер вообще может не быть запрограммирован на то, чтобы изобразить, что произойдет с планетой после того, как она встретится с Доктором. «Что в этом случае останется делать мне? Кричать: „Бах! Бах! Вы убиты!“?»