– Любите живопись, Карина?

– Очень. Я и сама пишу.

Он уселся в кожаное кресло за столом и задумчиво посмотрел на нее.

– Интересно, – пробормотал он. – Профессионально?

– Нет, я бросила, чтобы закончить MBA. Но скучаю по этой работе.

– Никогда нельзя отказываться от того, что составляет часть твоей души. Иначе оно в конце концов увянет и умрет или будет гноиться внутри, пока не вырежешь. – Лицо у Сойера стало замкнутым, словно он пытался прогнать какое-то воспоминание. – Жизнь слишком коротка, чтобы о чем-то жалеть.

– Да.

Этот странный разговор ее встревожил. Ох, а что это там, в смежной комнате, – не иначе как двуспальная кровать? И почему ей вдруг подумалось, что он там не только спит, но и еще кое-чем занимается?

– У меня много связей в мире искусства. Если когда-нибудь задумаетесь о настоящей выставке, дайте мне знать. Мой агент распознает талант с первого взгляда.

– Вы ведь даже не видели моих работ, – в недоумении посмотрела на него Карина.

– У меня хорошая интуиция.

– Я запомню. – Она закинула ногу на ногу. Его пристальный взгляд задержался на обнаженной коже ниже юбки и медленно поднялся вверх. Этот одобрительный взгляд, однако, не вызывал ощущения, что на нее смотрят как на сексуальный объект, а скорее льстил ее женской сущности.

Его хриплый голос вызывал определенные ассоциации: утренний десерт и много-много обнаженного тела.

– Я рад, что вы решили уделить мне время. Моя помощница сказала, что вы хотели поговорить о деле. Макс позже подойдет?

Карина пригладила ладонями юбку, вздохнула поглубже и решилась:

– Нет, Макс не знает, что я здесь. Мне хотелось бы, чтобы это осталось между нами.

Сойер поднял голову. Она перевела дыхание и подумала: он словно смотрит ей прямо в душу.

– Как интересно. В любом другом случае я бы отказал, поскольку компанию на переговорах представляете не вы, однако вы меня заинтриговали. Тем не менее не могу обещать, что буду держать что-то в тайне от Макса, если ваши намерения мне не понравятся.

– Разумеется, – кивнула она. – Я хотела вам сказать, что уезжаю из Лас-Вегаса и выхожу из дела.

По его лицу прошла тень.

– Вас уволили?

– Нет, мистер Уэллс.

– Сойер.

– Сойер.

Он помолчал, но она больше ничего не сказала. Вскоре его губы дрогнули в сдержанной улыбке. Карина поздравила себя с победой в этой маленькой схватке.

– Это все, что вы хотели мне сказать?

– Цифра, которую я вам назвала, была неверной. Макс уже сказал, что откажется от сделки, если вы будете настаивать на ней. При таком размере прибыли нет смысла начинать дело в Вегасе, особенно если придется конкурировать с вашим ресторанным обслуживанием.

Сойер пристально посмотрел на нее. Этот искушенный взгляд вызывал странное чувство. Словно он перебирал в уме ее тайны и раздумывал, стоит ли бросить ей вызов. Он сцепил пальцы в замок.

– А Майкл в курсе?

– Нет еще.

– Понимаю. Таким образом, вы намерены устраниться, чтобы спасти сделку.

– Верно. Не можете же вы использовать мою ошибку против Макса или моего брата.

– Вы думали, я стану угрожать вашему брату? Использовать вас как рычаг, чтобы получить побольше прибыли? Требовать, чтобы он согласился на эту цифру или уволил вас?

Карина подняла подбородок и твердо выдержала его взгляд.

– Разумеется. Вы же деловой человек. На вашем месте я бы позвонила Майклу и сказала, что если они не согласятся, то сделка не состоится. Я сказала бы, что его сестра совершила ошибку и теперь должна за нее расплачиваться. – Она выдержала паузу. – Но если вы станете на него давить из-за этого, я сама уволюсь.

На лице у него мелькнуло удивление.

– Вы пойдете на это, лишь бы спасти сделку?

– Да. И, мистер Уэллс…

– Сойер.

– Я не блефую.

– Как интригующе. – Он покривил губы. – Вы определенно все усложнили.

Карина вздохнула с облегчением. Наконец-то она сделала что-то полезное для компании. По крайней мере, Макс начнет теперь с чистого листа, и ее брат не окажется в неловком положении.

– Уверена, у вас найдется альтернативный план. Вы, как мне кажется, чрезвычайно гибкий человек.

– Вот что я вам скажу, Карина. Ваша ошибка не отразится на ходе переговоров.