– Пролей кровь на линии!

Делаю шаг к кругу и вытягиваю над светящимися линиями руку. Плоть расходится сама, выпуская тонкую и густую алую струю крови. Когда она попадает на светящиеся линии, они сразу гаснут, а Драколич издает низкий и протяжный рев. Из его нутра выпадает какая-то костяная многоножка и, быстро перебирая лапками, бежит ко мне.

– Не бойся.
– шепчет голос справа. Наверное, это Атере.

Многоножка выбегает из круга и шустро взбегает по моей одежде. Шевеля заканчивающимися острыми иглами лапками, она взберается мне на предплечье и оборачивается вокруг него, больно уколов какой-то иглой мне в запястье. Я удивленно потряс рукой - многоножка держится более чем крепко. А боль быстро прошла...

Странное создание стало как бы сдуваться, облепливая мою руку словно диковинный наруч. Смотрю на Атере:

– Это что?

– Та самая привязка, о которой тебе говорила Эйрин.

Я с тревогой посмотрел на почти высушенное тело Княгини:

– К ней уже можно подойти?

– Да.
– Я подбегаю к лежащей вампирше и слышу сзади, как Атере кричит: - Приведите дюжину рабов!...

Опускаюсь на колени рядом с телом и осторожно касаюсь его, княгиня вздрагивает и медленно поворачивается ко мне. Ее лицо ужасно: ссохшаяся плоть почти не прикрывает череп. Пасть, часто усеянная острыми и длинными иглообразными клыками, раскрывается, но я слышу лишь шипение. Рядом возникает Атере и произносит:

– Будь осторожен, Ашерас. Она может себя сейчас не контролировать.

Я спокойно вытянул левую руку, не закрытую костяным наручем, к пасти Эйрин и произнес:

– Пей.

Ее пасть почти со скрипом раскрылась и она укусила меня за запястье. Глоток...Еще один...И еще...На моих глазах тело Княгини быстро восстанавливалось: на лицо нарастала плоть, засохшие глаза восстановили свой объём, кожа налилась жизнью. Сделав еще пару глотков, Эйрин, с видимым сожалением, оторвалась и неожиданно четко произнесла:

– Благодарю. Ашерас.

Чуть покачнувшись, она встала и посмотрела мне за спину.

– У нас получилось.

Я тоже обернулся и посмотрел на то, что называют Драколичем.

Глова создания была вытянута на высоту крыш пятиэтажных домов, ограничивающих площадь с трех сторон. Множество больших, загнутых назад, рогов росло на голове и создавало как бы корону. Морда была тупая и широкая, напоминая одновременно морду кошки и тираннозавра. Зубов было множество и все являлись толстыми клыками, при всем этом они смыкались практически полностью, не оставляя даже щелей. В глазах кошмарного черепа пылала бесцветная серая мана. Само строение тела Драколича напоминало доспех рыцаря, но оно не было сплошным: сквозь прорехи и отверстия было видно, что его тело состоит почти из одной маны Смерти. Сквозь отверстия в его груди, напоминающие промежутки между ребрами было видно один особо большой ее сгусток. Я указал на него, и повернулся налево с вопросом к Эйрин, но обнаружил ее в процессе иссушения какого-то раба. Взглянув же направо, я заметил Атере:

– А это что?

Он ухмыльнулся и ответил, довольно рассматривая нашу работу:

– Источник его существования - дар Смерти. Это именно то, из-за чего Драколичи настолько опасны и практически неуничтожимы, то, что ставит их на одну планку с Кязьями и Ашетличами...Пока это ядро существует - он не умрет и будет восстанавливаться.

– Так оно генерирует ману?

– Да.

Я покосился на свой костяной наруч.

– И как им управлять?

– А как вы общаетесь со своим элементалем? Точно так же - мысленно. Пока что старайтесь максимально конкретизировать задачи, адресованные ему. Но знайте, пройдет совсем немного времени и он обретет большую самостоятельность. Из-за этого Сатх и усыпили их в могильниках.

Слева раздался хруст ломаемых костей и звук падения. Скосив туда взгляд, я увидел, что Княгиня почти полностью восстановилась - лишь крылья все еще лежали на земле, словно сломанные паруса на воде. Перед Эйрин лежало уже трое высушенных тел, а к ней пара Старших жриц тянула следующую жертву. Внезапно, ее крылья чуть шевельнулись и мгновенно втянулись вампирше в спину. Она удивленно крутнулась вокруг себя и стала общупывать свои лопатки. Удостоверившись, что ей не кажется, она замерла и прикрыла глаза - в то же мгновение крылья вылезли из спины полностью целые. Эйрин удивленно посмотрев на них, стала ощупывать левое крыло руками что-то проверяя. Удостоверившись, что все в порядке, она втянула крылья обратно в спину и снова выпустила их наружу. Провернув сей фокус пять раз, она успокоилась и, уже окончательно втянув их, приказала принести ее одежду.

– Все в порядке?
– спросил я.

– Да вроде бы...
– пожала она своими изящными плечиками.

Я еще раз посмотрел на Драколича, замершего словно статуя. Ну да он же не живой - ему не нужно дышать, моргать и вообще хоть как-то шевелиться...

– На него можно будет забраться?

Я буквально почувствовал спиной, как Атере пожал плечами:

– Не желательно, но возможно. Его плоть немного парит Смертью. А что вы хотите его использовать в качестве хисны?

– Есть такая мысль.

Заглянув в свой дар, я с неудовольствием обнаружил, что маны Смерти восстановилось лишь совсем немного - около двух сотен эрг. Уполовинив свои запасы этой Силы, и создав из нее сильное защитное заклятье, которое должно было защитить мое тело от влияния чистой манны Смерти, я направился к возвышавшемуся надо мной Драколичу. О боги, как же он огромен и причудлив... Мощное тело со сложенными за спиной серыми крыльями. Само строение тела напоминает пустой доспех. Основу же существа составляет ядро источника и циркулирующая внутри мана. Тело опирается на четыре мощные лапы, напоминающие по строению и количеству суставов кошачьи. Длинные, не менее двух метров, серпообразные когти вошли в каменные, облицовывавшие площадь, плиты на половину, не раскрошив, а буквально разрезав покрытие. Шея...С одной стороны она длинная, но с другой - у Кешруна, черного дракона, в два раза длиннее. Пластины, из которых состоит плоть, серо-черные с золотисто-серебрянными вкраплениями - кость, похоже, вытеснила электрум в верхние слои. К краям пластин темно-серый цвет становится абсолютно черным.