– Образование Империи помогло завоёванным племенам и народам приобщиться к ценностям цивилизации, у них появились медицина и образование, даже в некоторых местах, например, в Нижней Стравии, письменность и счёт, - как сквозь туман донёсся до меня голос историка.
– Что положительно сказалось на уровне и образе их жизни, ибо, не при дамах будет сказано, извиняюсь, они по большому ходили прямо с лошади, даже не вытирая задницу.

Класс удивлённо загудел, но Леопольд движение руки прервал галдёж.

– Уже через двадцать лет после образования Империи, Стразия стала мировым научным центром мира, и среди многих выдающихся учёных были и местные аборигены, обнаружившие у себя страстную тягу к знаниям. Например, всем известный физик Мауроно Класиас, а кто знает, что он говорить научился в пятнадцать лет, до этого просто издавал звуки, подобные животным? Учитесь, тянитесь к знаниям, мои юные друзья, и будет вам успех и слава.

Курсанты вновь зашумели, удивлённые фактами из жизни местного дикаря, в последствии ставшего учёным, а я вновь ушёл в себя.

И что мне делать? Отучиться в этом зоопарке, получить погоны и в итоге сгинуть не пойми за какой хрен в лесу на Грязях? А надо ли это мне? Я и слесарем неплохо работал, после армии собирался поступать на агронома. Военная жизнь для меня чужда и беспробудно тосклива, как вечер на Марсе, совершенно не видел себя в рядах Царской Армии. Чужое всё вокруг, не моё, то что мне дорого - осталось по ту сторону портала. Родное село, друзья, спокойная и безмятежная жизнь, леса и поля, в которых неторопливые аисты вышагивают под ласковым голубым небом...

И как там мама с батей, у меня за них всё сердце изболелось, ну где же вы? Тоска вновь принялась грызть душу с какой-то неистовой силой, разгоралась как пламя, заставляя сжиматься сердце. Что там за побег дают? Каторга? А тут чем лучше?

Следующим уроком была алгебра. К ней у меня способностей не было никогда, дуб дубом, школу и то закончил милостью нашей математички, пожалевшей деревенского обалдуя, и давшей списать на экзамене. Во и сейчас сидел, тупо уставившись в исписанную формулами доску, совершенно ничего не понимая. Остальные курсанты что-то довольно толково отвечали, даже пытались отстаивать свои точки зрения. Вновь погрузился с головой в тяжкие размышления, и из них меня, причём не сразу, вывело обращение преподавателя:

– Курсант Мартынов! А что вы можете добавить к словам курсанта Миронова?

– Я не обучен математике!
– поднявшись со стула ответил я, мне было глубоко наплевать, что сейчас подумают обо мне присутствующие в классе.
– Умножать и делить умею, просто считать, а остальное для меня тёмный лес.

– И что, князь, вы даже не можете сформулировать простейшую формулу Айбиносова?
– в голосе учителя появились истерические нотки, он подошёл о мне вплотную.
– А чему же тогда вы обучены, милейший?

– Да всему понемногу, - пожал я плечами.
– Работе...

– Работе?
– с недоверием переспросил преподаватель, и на его лице появилось странное выражение.
– Откуда вы?

– Я из...
– начал было я, и с удивлением обнаружил, что не могу произнести два простейших слова "Другого мира". Язык просто отказывался повиноваться мне, что за чертовщина? Сглотнул пересохшей глоткой и попробовал повторить.
– Я из...

Вновь язык не повернулся закончить фразу, а меня пробил холодный пот.

– Я из...
– про колхоз "За Родину" сказать тоже не получалось, я с ужасом уставился на учителя.

И его взгляде на секунду промелькнуло что-то, отчего вдруг понял, что он знает, что со мной.

– Садитесь, курсант!
– тихо произнёс математик, растерянным взглядом окинув класс.
– Не стоит так нервничать, всё поправимо, научитесь. Я слышал, что вы из деревни?

Я лишь кивнул в ответ, не рискуя вновь открывать рот.

– Продолжит Беликова!
– уже обычным, уверенным тоном продолжил преподаватель.

Соседка по парте, до этого не сводившая удивлённых глаз с моего лица, вздрогнула и поднялась.

– Всё просто!
– ответила она.
– Надо лишь вычислить левый множитель по шкале Айбиносова, и полученный результат, сравнивая с номинальной цифрой Икс, уменьшить вдвое!

– Садитесь, Леночка!
– улыбнулся учитель.
– И постарайтесь помочь князю Мартынову разобраться с этими элементарными вещами.

Леночка, значит, запомним. Посмотрел искоса на неё, поймал её взгляд, на секунду глядели друг другу в глаза. Она с некоторой растерянностью, смешанной с любопытством, а я... Наверняка прочитала в моём взоре отчаяние и страх, ибо я даже не представлял, что со мной происходит. Как же так, я уже не хозяин собственному языку? А может и не только ему? Что же безопасники со мной сделали...