Поймал укоризненный взгляд шефа, тот покачал головой и достал из кармана увесистую фляжку, протянул мне. Глотнул из неё пару раз, и слух чудесным образом восстановился, а Иванович выхватил из моей руки посудину и приложился сам.

– Ну ты и дятел, - нахмурился тот, перезаряжая "калаш".
– Кто ж так стреляет? Мутантов надо потихоньку, короткими бить, а не зажмурившись, давить гашетку. Короткими надо, прицельно, понял?

– Понял, дядь Вань, виноват, исправлюсь, - насупился я, разглядывая носы моих тяжёлых ботинок.

– А куда ты денешься, студент, - напутственно воскликнул шеф, закуривая очередную цибарку.
– Я из тебя настоящего рэйнджера сделаю. Все тупят сначала, потом втягиваются, а те, кто не втянулся, того хоронят в лучшем случае, в худшем...
– Иваныч с досадой махнул рукой.
– Едят.

– А пока возьмём трофеи, - в руке шефа показался большой нож.

– И что с него взять можно?
– удивился я.

– С него мы возьмём его печень, - невозмутимо ответил тот и приноровившись, воткнул в брюхо водяного нож. Хрясь, и резанул в сторону. Запустил в кишки руку, покрутил там,рванул что-то на себя, и ножом отрезал от какой-то мотни. Затем поднял трофей вверх и торжественно тряся им сказал:

– Такая обалденная вещь, м... пальчики потом оближешь! В кармашке моего ранца пакет, достань.

Он повернулся ко мне спиной, а я преодолевая дикое желание блевануть себе под ноги, принялся искать целлофановый пакет. Ага, вот он, протянул его шефу, и тот с довольной рожей упаковал в него печень.

– Такая вкусная? Хрень какая-то...
– пробормотал я, глядя, как Иваныч убирает трофей к себе в ранец.

– А то, - кивнул тот.
– И ещё так бодрит, три ночи можешь не спать, на бодряке быть, за неё на базаре можно полкило золота выручить, так -то. Но самим пригодится, затея у нас весёлая, без хитрого болта не подобраться к туше. А насчёт водяных, так было дело, охотился я на них, пока они мне пузо самому не вскрыли... грустная история. Как-нибудь расскажу!

Он закончил возню с ранцем, закинул его на спину, подхватил автомат:

– Потопали, студент, а то сейчас как набежит тьма этих тварей, а у нас пакетов больше нет...

Глава двадцатая.

Поплутав с час по подземельям, ведущим под уклон вниз, вышли в огромный зал со сводчатым потолком, тот же каменный пол, который резко обрывался посреди помещения. Подошёл к краю и ахнул - это же подземный пирс, глянул с него - на воде стоит небольшая металлическая лодка с мотором, глубина, похоже, порядочная, хоть на корабле здесь припаркуйся. В противоположной от меня стене огромный туннель, похоже, по нему можно выплыть наружу, поразили масштабы всего этого великолепия, просто циклопические, до потолка только метров сорок, а само помещение в ширину метров триста. А если представить, что сверху ещё город, с ума сойти можно...

– - Как такой большой потолок ещё не рухнул?
– спросил я у шефа.
– Ведь нет ни одной колонны, на чём он держится?

– Согласен, строил гений, - ответил тот.
– Я постоянно об этом думаю, когда попадаю сюда, реально до малейших мелочей всё продумано, раз стоит три тысячи лет. Давай, прыгай в наш крейсер.

Спустился по узкой верёвочной лестнице в лодку, следом слез Иванович, отвязал на носу посудины тонкий канат, повернулся к мотору. Поколдовал над ним, взялся за конец "шмурыгалки", дёрнул на себя, и "двигун" ожил, неторопливо затарахтел.

– Лёха, держись!
– произнёс шеф, и на корме у рукоятки руля, дал газа и лодка неспешно поплыла по тёмной воде древнего подземелья. Посудина старая, выполнена из чего-то, напоминающего алюминий, борта все во вмятинах и глубоких царапинах, в паре мест латки. Внутри две лавки, на одной я, на другой задумчивый Матросов, направляет "крейсер" прочь от пирса, в каменную даль.

Постоянно крутил головой, и было отчего - за поворотом показался полузатонувший ржавый железный корабль, лишь мачты да трубы торчали из воды, и могильным памятником возвышалась капитанская рубка.

– Говорят, в нём золото есть, - шеф указал на погибшее судно.
– Никак не проверю, слишком много водяных там водится, в тот раз аж двадцать тварей насчитал. А вон, легки на помине...

И точно, в том месте из воды почти синхронно вынырнуло с десяток зелёных морд, провожают нас глазами. Поднял было автомат, но Иваныч остудил меня:

– Не надо лишнего кипеша, пусть живут пока!

Миновали корабль, ещё поворот, а за ним ещё один пирс, полностью загруженный истлевшими металлическими ящиками. Их было неимоверно много- ряды за рядами, чуть ли не до потолка, видно, что часть ящиков рухнуло в воду.

– А что в них?
– спросил я.

– Снаряды, - совершенно буднично ответил тот.
– Хлам короче, я смотрел, поживиться нечем.

– Взорваться могут?

– Они без взрывателей, - отрицательно покачал головой Иванович.
– Да и взрывчатка в них древняя, сгнила вся, боюсь, не сработает.

– Ты если хочешь, покемарь, - предложил шеф.
– Плыть долго, если что разбужу.

Не стал спорить и улёгся на дно лодки, подложив под голову ранец и обняв автомат.

– Дядь Вань, куда мы направляемся то хоть?
– спросил я у шефа, под мерный звук двигателя глядя на огромные камни потолка туннеля.