Начальная идея этого сценария (мы не могли привести здесь все его эпизоды) зародилась у Абеля Ганса 30 июля 1919 года в парке «Ко палас», после того как он прочитал «Рельсы» Пьера Ампа [63] . В декабре 1919 года он начал съемки фильма «Роза рельсов» (названного впоследствии «Колесо»), длившиеся шестнадцать месяцев, до февраля 1921 года. Всего он заснял 277 863 метра негативной пленки. Исполнитель главной роли в «Колесе» Северен-Марс во время съемок был уже болен, однако еще успел поставить «Великолепное сердце», где был сценаристом и исполнителем, и вскоре, 17 июля 1921 года, задолго до демонстрации «Колеса», умер. Абель Ганс закончил первый монтаж 9 апреля 1921 года, в день смерти своей второй жены, Иды Данис.

Для съемки этого значительного фильма Абель Ганс, веривший во все невероятные затеи, сумел своротить целые горы, в том числе и горы денег. Производство фильма шло на предприятии «Фильмы Абеля Ганса», но финансировал его (благодаря личному вмешательству Шарля Пате) «Пате консортиум». Фильм стоил колоссальную по тому времени сумму — 3 миллиона, — и, если исходить из средней стоимости французского фильма в 1920–1925 годы, это значит — один или два миллиарда (старыми деньгами) в 1967 году.

Ганс сумел также привлечь крупные таланты. Поэт Блез Сандрар был его добровольным ассистентом. Фернан Леже нарисовал афиши для «Колеса». Артюр Онеггер написал партитуру. В интервью, помещенном в «Синэ-магазин» (10 июля 1925 года), он говорит:

«Речь шла не об оригинальном произведении, а об отрывках, неизвестных публике и отобранных вместе с Полем Фоссом, дирижером оркестра «Гомон-палас», к которым я добавил несколько фрагментов собственной композиции».

Один из этих «Фрагментов» — «Пасифик-231», — обработанный композитором, стал одним из его самых известных произведений.

Главная идея «Колеса» была выражена автором следующим образом: «Колесо» — это «движение семи форм, которые кружатся одна в другой», как сказал Жакоб Бём. Круг, колесо поддерживают жизнь, но вечно повторяют ее… Название символично и реально. По моему мнению, оно реально, так как лейтмотив фильма — это колесо паровоза; оно — один из основных персонажей, и оно же приводит нас к роковому финалу, ибо не в состоянии сойти с рельса. Более точный символ — это колесо Судьбы, обрушившейся на Эдипа» [64] .

Значит, Сизиф был для автора мифологическим человеком, толкавшим камень, но также и Эдипом, влюбленным в Антигону и ослепленным судьбой, как и своей страстью.

О подробностях постановки фильма Жан Арруа дал отзыв в «Синэа-Синэ пур тус» (15 декабря 1923 года, с. 7):

«Первая часть «Колеса» снималась в Ницце, декорации были поставлены между железнодорожными путями у вокзала Сен-Рош. Поезда проходили каждые пять минут в метре от декораций. Приходилось также снимать сцены во время хода поездов и днем и ночью, на платформе, поднятой на два метра со стороны паровоза. Электрогенераторы были размещены поблизости в фургоне. Эта работа продолжалась шесть месяцев, с декабря 1919 года по июнь 1920 года. Затем сцены на железной дороге продолжались в Шамони, чтобы использовать зубчатую железную дорогу на Монблан. Последняя декорация была построена возле ущелья Веза. Вид портили станция фуникулера и столбы электропередачи. Ганс заставил снести станцию и передвинуть столбы. Работы продолжались здесь все лето и были прерваны из-за плохой погоды. «Колесо» было закончено только в феврале 1921 года. <…> Некоторые сцены снимались больше двадцати раз. Фильм в том виде, в каком он был представлен в 1922 году, насчитывал 10 500 метров пленки и включал 4 тысячи планов» [65] .

Фильм вышел в свет в начале 1923 года. Эта «современная трагедия в шести частях с прологом» показывалась в четыре сеанса, в течение четырех недель, как было в то время принято для «серийных фильмов». Первоначально демонстрация всего фильма длилась приблизительно восемь часов.

Высокому качеству этого громадного фильма сильно содействовали методы постановки. Работая среди железнодорожных путей, постановщик и исполнители постоянно общались с железнодорожниками, видели, как они живут и работают. И стали понимать их поведение. Когда же железнодорожники не понимали какие-нибудь романтические бредни, Северен-Марс и Тероф сами становились железнодорожниками, правдивыми и убедительными. Таков прекрасный эпизод в кабачке для рабочих, где Сизиф напивается и затевает перебранку с товарищами.

После премьеры в декабре 1922 года профсоюз железнодорожников заволновался: первый раз в истории французского кино появился фильм, показывающий их жизнь, и Сизиф должен представлять их в глазах публики. Этот машинист, водивший экспрессы, — не будет ли он показан как пьяница? Ведь трезвость людей, отвечающих за жизнь пассажиров, у нас общеизвестна. Секретарь Союза железнодорожников Пьер Семар попросил Абеля Ганса показать ему фильм и выслушать его мнение и мнение его товарищей. Постановщик согласился. Но до того, как был устроен специальный просмотр, Пьер Семар был посажен в тюрьму вместе с несколькими руководителями коммунистической партии. Пуанкаре обвинил их в «заговоре против безопасности государства», ибо с 7 по 9 января 1923 года несколько французских коммунистов и профсоюзных деятелей принимали участие в конференции, посвященной совместной борьбе против оккупации Рура. Один из редакторов «Синематографи франсэз» радовался этому аресту в заметке «Цензор под запретом цензуры».

Тем не менее Абель Ганс показал «Колесо» руководителям Союза железнодорожников, в который входило 70 тысяч членов. Выслушав их, он охотно изменил несколько деталей, которые они сочли неправдоподобными. Тогда пресса выступила против Ганса и железнодорожников, называя их «367 цензоров». Протестовали также Риччотто Канудо и Андре Антуан, написавший в «Комедиа» (17 февраля 1923 года):

«Несколько доброхотов усмотрели, что корпорация железнодорожников была показана слишком легковесно, и сообщили об этом профессиональному союзу. Разумеется, эти славные люди заволновались, и их делегаты попросили постановщика показать им фильм. Посмотрев его, они высказали свои соображения и указали, что именно, по их мнению, может повредить доброй репутации их сотоварищей. Их ходатайство было удовлетворено. Затем последовала перекройка фильма, насколько значительная — мне не известно.