— Не собираюсь тебя обманывать, — холодно ответил я. — Ветвь я взял для коня — подкормить его в дороге. Зерна ведь ты пожалел… Думаешь, я не понял, что лавр — дармовое, никому не нужное сено, а зерно дорого?

Шаман вздохнул.

— Зерно мы можем съесть сами. А коню все равно… Урожай был не слишком хорош…

— Ладно, — вздохнул я. — Спасибо и на том. Жемчужногривый неприхотлив в еде.

Конь обиженно всхрапнул. Глаза его смотрели как-то косо…

— Пора, — обратился я уже к скакуну. — Дел совсем немного. Всего-то догнать вора и отнять у него ветвь. И вернуться обратно. Тогда ты сможешь вдоволь наесться этих ароматных листиков и подремать в каком-нибудь каменном стойле.

Конь нехотя поднял голову, позволил вывести себя со двора и покорно ожидал, когда я вновь взберусь ему на спину. Настоящий друг!

— Туда, — указал шаман волосатой рукой на прямую узкую улочку. — Два переулка — и вы выйдете прямо на новый тракт. Больше похитителю уйти было некуда.

Я вскочил на спину коня, и мы поскакали вперед. Эхо катилось между высокими каменными домами. Гоблинов и след простыл — словно бы они тут никогда не жили. Где-то случилось очередное происшествие?

Все бы ничего, но Жемчужногривый двигался как-то неуклюже… Не загнал ли я своего друга? Но он не жаловался. А я пытался поделиться с ним своими подозрениями:

— Странно все это, Жемчужногривый. Маленькие стервецы, по-моему, отлично знают, кто украл их ветку. Даже направление показали — скачи туда, там и поймаешь вора. Долина Радуги, конечно, уединенное местечко. Но даже я знаю три дороги, которыми можно сюда добраться. И, которые, соответственно, ведут прочь. А они почему-то уверены, что вор ушел по той, где скачем сейчас мы! К тому же, волосатые мерзавцы отлично знают окрестные горы. Цмуб спокойно убежал от грумхов. А эти твари тоже не новички в горах… Что гоблинам стоило воспользоваться какой-то тайной скрытой тропкой? Где и конь не пройдет, и чужак заблудится? Но нет, они хотят загрести жар чужими руками. А тут еще следы этих копыт…

Жемчужногривый громко всхрапнул.

— Вот-вот, следы копыт и показались мне странными, — согласился с ним я. — Кому могло понадобиться въезжать в святилище на коне? Да и кто здесь ездит на конях? На меня глазел едва ли не весь город… Сдается мне, они отлично знают, кто взял их ветку… И не хотят с ним связываться. Почему? На этот счет у меня есть определенные соображения…

Конь как-то слишком радостно заржал. Что было для него нехарактерно. Когда я ехал верхом, он не ржал никогда. Понимал, что это может быть не к месту. А сейчас, когда мы преследовали кого-то…

Город закончился, мы выбрались на ровный и довольно широкий тракт. Но Жемчужногривый не пожелал придерживаться одной стороны или, скажем, середины тракта. Он носился по тракту как гончая, которая выискивает след. Всхрапывал, притопывал копытами, а потом и вовсе остановился.

— Ты хочешь мне что-то показать? — поинтересовался я. — Что ж, друг, в сообразительности тебе нельзя отказать…

Я спрыгнул на землю, оглянулся по сторонам, пристально вгляделся в камни под ногами — но не увидел ровным счетом ничего интересного! А Жемчужногривый тем временем заржал еще громче.

Вглядевшись в морду коня пристальнее, я ужаснулся. Глаза скакуна глядели в разные стороны — но не как у обычной лошади. Они блуждали, причем каждый — сам по себе. Губы коня были растянуты, словно бы в усмешке. Жемчужногривый ни минуты не стоял на месте. Он переступал с копыта на копыто, притопывал и гримасничал!

— Да что с тобой, друг? — испугался я. — Тебе плохо?

И неожиданно понял, в чем дело. Мой конь был пьян! Ему было слишком хорошо!

— Лавр, — усмехнулся я. — Жадные гоблины сэкономили на зерне. А лавр для тебя — что крепкое вино для них. Так что ты в проигрыше не остался. Ну, погодите, мерзавцы! Когда мы вернемся — отсыплете зерна полной мерой!

Я похлопал Жемчужногривого по крупу, прошептал ему на ухо несколько ласковых слов, и конь словно бы успокоился. Но о том, чтобы продолжать ехать на нем, и речи быть не могло.

— Жди меня здесь, — приказал я скакуну. — Не давай себя в обиду. Если что — возвращайся в Долину Радуги.

Кажется, он меня понял. Я перехватил перевязь с мечом поудобнее, спрятал копье среди скал, сбросил котомку и отправился дальше налегке. Верхом путешествовать сподручнее, но кто скажет, что может обогнать эльфа верхом, когда идти нужно долго? Особенно, в горах?

Поступь моя была легка, я перепрыгивал с камня на камень, взбираясь на кручи, оглядываясь по сторонам. Тракт петлял, и кое-где я срезал его изгибы. Оставшись без Жемчужногривого, я пел, ткал заклятие поиска, и скоро уже звезды рассказывали мне, кто, когда и зачем путешествовал по этому тракту. Четверть оборота неба — и я достиг укромной рощи с низкорослыми деревьями. Вряд ли здесь останавливались караваны — роща была слишком близко к Долине Радуги. А для отдыха злоумышленника, сбежавшего из долины, роща вполне подходила.