— Что за дичь, — вздохнул я. — Получше ничего придумать не мог?

— Правда! Правда! — истово воскликнул старичок. — Век воли не видать! Остановился черный членовоз, вышли двое крутых, бабку в багажник запихали, а этих внутрь посадили.

— Что значит членовоз? — изумился я. — Члены возит?

— Ну да… Членов… Правительственный автомобиль так раньше назывался. Этот — очень напоминает.

— «Линкольн», наверное?

— Я в буржуйских машинах не разбираюсь. На ЗИЛ правительственный похож.

— А бабка откуда взялась?

— Бабку они с собой привезли.

— Так что они ее, из багажника погулять выпускали?

— Нет. Она раньше в машине сидела, да, видно, не понравилась чем-то этим крутым… Воняло от нее, может быть. Вот они ее и засунули в багажник.

Я вынул из кармана еще три сотни.

— Хватит дверь починить? Наймешь человека?

Дед довольно всхрюкнул:

— Да за такие деньги я ее самолично починю. И замок новый поставлю.

— Поставь, — согласился я. — Смотри, не обмани. Проверю обязательно.

— Исполню в лучшем виде, — пообещал старик.

Вернувшись к ребятам, я спросил:

— У кого в городе есть черный «линкольн»? Кто мог хватать людей на улице? Мы вроде бы этот район контролируем?

— Мы, конечно, — отозвался Сергей. — И никто здесь никого хватать не может. Это крутой наезд на нашего папика… На Евгения Васильевича, я хотел сказать… Да, Ренат?

— Пиплов вчера люди Рашида собирали, по какому-то секретному проекту, — сообщил водитель.

«Тот самый проект «Д», по которому у меня не оказалось ни одного документа», — подумал я.

— Который подручным у Ахейца, — продолжил Ренат. — Ахейца отец твой в Германию отправил, а операциями сейчас Рашид руководит. Жлоб у него правая рука. Только у его ребят «линкольна» нет.

— А что есть?

— «Кадиллак» есть.

— «Кадиллак», «линкольн» — какая разница? На базу их поехали, быстро…

— Надо бы Рашиду прозвонить — я его ребят не всех знаю, — осторожно заметил Сергей.

— Гони! — приказал я. — И звонить никому не смей. Рашид твой на понты сядет, перебьет всех, кого схватили вчера, чтобы лишнего не сболтнули. Что я, не знаю ваших повадок?

Я уже начинал догадываться, зачем подручные отца крали людей. И почему у меня в папке не оказалось документов.

— А какие у нас повадки? — обиделся Сергей. — Мы по понятиям живем.

— Пушку мне дай, — приказал я.

— Зачем? — изумился Сергей. — У меня автомат, у Рената волына. Вам вроде бы и ни к чему…

— Ладно.

И правда, неужели я стрелять буду в людей своего отца? Главное, за что? За то, что они выполняли наши приказы?

«Кадиллак» въехал за гофрированный алюминиевый забор и остановился перед небольшой дверью мрачного бетонного пакгауза.

— Принимай добычу, Чахлый! — прокричал водитель.

Олю и Гапликова вытащили из машины. Появление из багажника бабы Раи с ее большой пластиковой сумкой было встречено хохотом охранников.

— Еще сколько осталось? — спросил бритоголовый громила.

— Тебе лучше знать, — хохотнул здоровенный детина с дубинкой на боку и автоматом в руке — не иначе, тот самый Чахлый. — Вы под днищем никого не привязали?

— Нет, у них в поводу один бежал, да потерялся, — поддержал босса низкорослый крепыш.

— Хватит хохмить, — нахмурился бритоголовый. — Сколько у вас на складе?

— Двадцать один вместе с этими, — ответил охранник. — Очко. Заказ выполнили. Двух для страховки полагается, а не одного… Так что еще кого-то привезти надо.

— Сейчас, — буркнул бритоголовый. — Поедем мы тебе еще одного искать. Этих берегите.

Чахлый и его подручный провели пленников через короткий коридор с несколькими обитыми ДВП дверьми в большой зал с бетонным полом и несколькими лампочками под высоким потолком. Не иначе, прежде здесь было картофелехранилище. Сейчас прямо на голом полу и на нескольких брошенных, как попало, деревянных досках сидели, стояли и лежали люди.

Один мужчина был прикован к решетке с помощью наручников. Другой, в углу, не подавал признаков жизни. Голова его была окровавлена.

— Сидеть, не рыпаться. Будете верещать — накажем, — объяснил Чахлый.

— Меня Латышев крышует, — попробовал затянуть старую песню Гапликов. — Мне его сын дал три дня, пока я долг не заплачу.

— И сколько должен? — равнодушно спросил Чахлый.

— Десять тысяч долларов, — ответил правдивый Гапликов.

— О такой сумме и говорить не стоит. Другим наука будет. Да и не отдашь ты…