– Камертон жизни? Так? – Рабби взяла малыша за пальчики.

– Звучащий…

Всё это время Долл молчала, глядя перед собой широко раскрытыми глазами. Поэтому её откровение прозвучало неуместно:

– А я… я почувствовала себя псом, переходящим оживлённую магистраль.

– При чём здесь пёс? – фыркнул Грэй.

Она повернулась к нему.

– Это что-то из детства, когда я любила снить старые фильмы. Очень старые, ещё тех времён, когда фильмы снимались «вживую», с настоящими артистами и настоящими декорациями. Так вот, в одном из снов я видела фильм. Там был пёс. Он сидел посреди магистрали. Слева, справа, на немыслимых скоростях мчались машины. Бедный пёс пытался следить взглядом за отдельными машинами, но в конце концов для него всё слилось в единый бурлящий поток.

– И что? К чему здесь собака?

– Пёс производил впечатление объекта, слегка вынесенного в совершенно непонятное, новое для него пространство – единый бурлящий поток. Хотя при ближайшем рассмотрении единое рассыпалось на отдельные фрагменты-машины.

– Как у нас, капли-миры? – предположил Грэй. – Фрагментация мира. Ты думаешь, они составляют что-то большее, целое?

– Большая капля мира! Хах-а… – хохотнул Ро Фарид. – Мне кажется, всё гораздо проще – Дикий Охотник отправил нам вслед виртала-галлюцинала, или же тот был на крейсере с самого начала, и теперь проявился! Вы же не думаете всерьёз, что нам удалось раздвинуть горизонты нашего мира?

– Вряд ли можно найти ответ, если не ставить вопрос. Но вопрос задан, – Сакс вгляделся в пространство за иллюминатором.

Нэрвин недоверчиво покачал головой и, прижав малыша крепче, покинул рубку.

Точка проникновения. Выверт.

Долл смотрела, как пылает огонь, не в силах отвести взгляд от пляшущих призрачных сполохов. Странное чувство овладело девушкой – каждое мгновение превращалось в священный миг. Она слышала шёпот огня, и странная игра форм и света незаметно перешла в диалог с самой собой.

– Ответь, Долл Воули, кто ты? – спрашивал огонь.

…мысли… осколки разбитых снов… душно и… не надо слов…

Огонь пьянил.

Дикой доисторической силой пробуждения.

И она пила и пила этот трепет, пусть и виртуальный, пусть и придуманный ею же, но такой живительный. Дышала им, меняя точку своего взгляда на мир, переосмысливая пройденный путь.

Виртуальный огонь, который она зажгла в своём отсеке, казался чем-то большим, чем просто костёр, – это был свет, несущий надежду. Это был свет-маяк для странника, отправившегося на поиски себя.

Неожиданно Долл запела. У неё был приятный низкий голос, и песня лилась, как полноводная река, неспешная в своём течении:

Всё вопреки,

загрунтована жизнь

смесью бессмысленных слов.

Тщательно заперта мысль,

лишь каплей реки

я

в зеркале собственных снов…

– Ответь, Долл Воули, для чего ты живёшь? – допытывался огонь.

Она сжимала монетку в руке, свой неизменный талисман, предлагающий выбор – орёл или решка.

Подсознательно она давно была готова к самостоятельному выбору, но всякий раз подбрасывала и ловила на лету холодный кусочек металла. Доверяя ему больше, чем себе.

– Долл, у тебя красивый голос. И почему ты никогда не пела раньше? – На плечо легла ладонь Ро Фарида.

Девушка вздрогнула – как давно он вошёл? Смутилась:

– Где? На планете Зеркальных Башен с её хикикоморными гробами? Ро, ты не думал, что будет после?

– О чём ты? – Тонкие губы парня растянулись в улыбке.

Долл осторожно сняла с него очки, и в стёклах отразились блики искусственного огня. Она долго смотрела парню в глаза, и он не выдержал – утонул в её глазах, зелёных сумерках.

– Что будет потом, Ро, когда мы прилетим к Строителям. Пусть нам удастся каким-то образом, силой или хитростью, справиться с ними, и они больше не смогут влиять на нашу коммутационную систему, и лифты опять будут работать чётко, без сбоев. Что дальше?

Ро понимающе кивнул.

– Я думал об этом. Мы будем вместе, ты и…

– Мы и сейчас вместе, – перебила Долл. – Я не хочу так жить, как жила раньше!

– И я не хочу, – он обнял девушку, поцеловал. – Мы же всё решили – техники нуждаются в помощи. И, между прочим, это довольно сложная работа – следить за технической стороной системы.

– Нет-нет, я о другом. Фальшивая жизнь вокруг. Фальшивая. У нас – уже нет. У других.

– Что ты имеешь в виду? – удивился Ро, бережно убирая с её лба непослушную прядь.