Корнилов услышал, как звонкий женский голос произнес со смехом:

— Ну зачем вы, я ведь пошутила…

— А если ближе к делу? — недовольно пробурчал подполковник, удивляясь, чего ж это Бугаев там шутки расшучивает. Нашел время.

— Не опознала она никого на снимке. Да мы через пятнадцать минут приедем. Я думаю, что Валя нам еще понадобится…

— Молодец. Приезжайте. — Корнилов положил трубку, и тут же раздался новый звонок.

Белянчиков разыскал Бабкина и тоже обещал скоро приехать.

— С кучей снимков, — обрадованно сообщил он. — Есть интересные кадры!

Корнилов встал из-за стола повеселевший. «Раз уж хмурый Юра ликует, значит, кадры действительно стоящие». Он чувствовал, был уверен, что новые снимки дадут дополнительную информацию! «И девчонка эта, продавщица, может быть, чего-нибудь вспомнит. Как быстро ее нашли!» Подумав так, подполковник насторожился. Он был чуточку суеверен и боялся слишком явного везения.

Открыв дверь в приемную, Корнилов позвал Варвару. Секретарша медленно печатала одним пальцем какую-то бумагу.

— Варя, сходи в буфет. Принеси нашим сыщикам чаю и бутербродов.

— Игорь Васильевич, да буфет же закрыт до пяти! — Варвара посмотрела на часы, потом удивленно на Корнилова: — И ходили они чаевничать не так уж давно.

— Иди, иди, Варя. Сейчас хорошие люди приедут. Хорошие и голодные. Им приятно будет чайку с начальством попить.

Варвара улыбнулась:

— Знаю я этих хороших людей! Да не дадут же бутербродов. Буфетчица обедает.

— А ты скажи, что к нам приехала делегация по обмену опытом. Скажи, скажи. Тогда дадут.

Секретарша вздохнула и протянула к Корнилову руку. Он положил ей на ладонь пятерку.

— Для делегации Ираида даст лимонаду и печенья. Может, и чаю выпрошу, но на бутерброды не надейтесь.

Первым пришел Бугаев. Увидев на столе печенье и конфеты, он довольно потер руки и сказал с усмешкой:

— Стол поставят, так и работать заставят! — И взял пару конфет из стеклянной вазочки.

— Ты товарищей не забудь, — сказал Корнилов.

— Про них забудешь! — хохотнул Семен, увидев входящего в кабинет Белянчикова.

Без десяти четыре вся группа была в сборе. Сидели за большим столом, уплетая сухое печенье с конфетами. Чаю Варя не принесла, зато лимонад было отменный, упакованный, как шампанское, в серебристой фольге.

Белянчиков стал раскладывать на столе фотографии, некоторые из них были еще влажные.

— Бабкин при мне печатал, — с удовлетворением, даже с чуть заметной гордостью сказал Белянчиков. — Ну и мастак, я вам скажу, за десять минут все было готово!

Корнилов внимательно рассматривал фотографии, вполуха слушая подробный рассказ Юрия Евгеньевича о том, как они с Орликовым отыскали фотокорреспондента. Два снимка были сделаны издалека, из скверика перед Казанским собором. На переднем плане зеленела трава и сверкали на солнце водяные струи фонтана. Люди перед Домом книги слились в пеструю толпу. Еще на двух снимках, таких же крупных, как и в альбоме, была заснята другая продавщица книг. Она смотрела прямо в объектив и улыбалась.

— Юра, ты спросил у фотографа: не кадрировал ли он снимок из альбома? — откладывая просмотренные фотографии в сторону, поинтересовался Корнилов.

— Так я же о том и толкую, Игорь Васильевич! — В голосе Белянчикова чувствовалось недоумение.

Корнилов поднял глаза на капитана и увидел у него в руках большую фотографию. Бугаев пристально вглядывался в нее, стоя за спиной у Юрия Евгеньевича.

Корнилов понял, что увлекся и пропустил последние слова Белянчикова. Он кисло улыбнулся и виновато покачал головой:

— Давай ее сюда, Юра!

Та же фотография, что и в альбоме. Только не цветная. Как небо и земля. Исчезли нарядность, праздничность, словно зашло за тучу солнце. Все те же люди, только слева еще большой кусок здания, а справа, рядом с продавщицей, молодая женщина. Простоволосая, с рядовым, будничным лицом, голова чуть склонена, чуть-чуть приоткрыт рот. Впечатление такое, что она внимательно слушает обернувшуюся к ней продавщицу.

Корнилов обомлел. Словно не веря своим глазам, он повернулся к Белянчикову с немым вопросом. У Юрия Евгеньевича был вид тоже озадаченный.

— Фото кассира у тебя? — спросил Корнилов.

— У меня. — Белянчиков вышел из кабинета.

Через несколько минут перед подполковником лежала фотография кассира Нестеровой, тяжело раненной и ограбленной два дня назад. Никаких сомнений быть не могло — именно она стояла рядом с продавщицей книг на Невском проспекте.

— Ну вот, — огорченно пробурчал Бугаев. — Сеяли рожь, а косим лебеду.

— Ты погоди со своими прибаутками. Может, мы и сеяли-то не рожь… — сказал Корнилов и подумал вдруг: «Он что, специально заучивает свои присказки, что ли? Кассиршу Нефтехиммаша ранил и ограбил неизвестный мужчина в Тучковом переулке… Этот неизвестный — на снимке перед столом с книгами. Он кого-то ждет. Кого-то ждет… Продавщица…»