На кухне Шеманаев жадно накинулся на еду, хоть есть ему совсем не хотелось. В узком зеленом котелке повар подал ему густое месиво и назвал «супэ». «Вот это супэ», — подумал Володя.

Потом повар подвел его к кучке зарезанных кур и показал, как их надо ощипывать.

Володя присел на корточки.

Сухие, маленькие перья кружились возле лица, липли к носу. После второй курицы пальцы правой руки онемели, а надо было ощипать еще восемь кур. И вдруг вспомнил, что дома, прежде чем снять перья, мать клала кур в таз и ошпаривала их кипятком.

Володя вошел в кухню и обратился к повару:

— Надо кипятком их залить.

— Вас? — спросил повар.

Володя подошел к плите, взял громадный чайник. Положил в таз трех кур и стал заливать кипятком. Повар молча смотрел, что делает русский мальчишка. Теперь Володя снимал перья всей пятерней.

— Гут! Зер гут! — похвалил повар.

После этой работы повар нашел Володе другую. Он показал на две плетеные корзины с картошкой: почистить!

— Ого-о! Чистить мне ее не перечистить, — засмеялся Володя.

— Филь зольдат. — И повар ушел к плите, в которую были вмазаны большие котлы.

Через несколько минут к Володе присоединились два молодых солдата.

Вовка чистил картошку, не поднимая глаз, и прислушивался к их разговору. Солнце клонилось к горизонту, когда Володя бросил последнюю очищенную картошину в чан с водой.

Вытер руки и обратился к немцам:

— А где я буду спать?

— Вас?

Володя ткнул себя в грудь, сложил ладонь к ладони и склонил на них голову.

— Понимай! — сказал один из солдат. Он ушел и долго не возвращался.

— Ком! — сказал он, наконец появившись, и для большей убедительности поманил Володю рукой.

…Ночью Володя ушел в пески, в аул Кумли, к своим. Запыленный и усталый, на другой вечер он стоял перед комиссаром партизанского штаба навытяжку и докладывал о результатах разведки.

— Спасибо, партизан Шеманаев! — поблагодарил его Михаил Иванович Золотухин.

— Служу Советскому Союзу!

— А теперь мойся, ешь и иди спать к отцу.

Андрей Петрович Шеманаев жил в отдельной хатенке.

— Не пойду! — нахмурился Володька. — Я такой же боец, как и все, и нечего мне скидку делать. Буду спать вместе со всеми.

Михаил Иванович даже растерялся.

— Ну что ж, иди, боец Шеманаев, отдыхай вместе со всеми.

Спал Володя как убитый и не слышал осторожных шагов отца. После совещания в штабе Андрей Петрович тихо подошел к спящему сыну, нежно погладил его голову и, боясь разбудить, — ведь завтра рано поутру выступать на Терекли-Мектеб, — вышел из землянки. Небо было черным, звездным. Андрей Петрович присел, закурил. «Разведчик… Совсем взрослым становится… — подумал о сыне. — А давно ли со слезами просился: „Я тобой, отец!“».

Это были трагические дни эвакуации. Сформированный в Кугульте партизанский отряд уходил на восток. С ним двинется в путь и чекист Шеманаев. Но как быть с Вовкой? Он упрямо твердит: «Я с тобой, отец!» Насильно отправить в Баку? Сбежит с поезда и пойдет шататься по свету. Взять с собой? Но ведь это не воскресная прогулка…

И Андрей Петрович решил:

— Будь что будет. Собирайся.

На сборном пункте партизанского отряда Андрей Петрович подошел к командиру Филиппу Денисовичу Лелекову.

— Ума не приложу, что делать с сыном. Жену с дочкой отправил в Баку, а он — ни в какую. В партизанский отряд, и только.

Володя стоял в напряжении, ожидая своей участи.

Старый рубака гражданской войны Филипп Денисович Лелеков подумал и спросил:

— Сколько лет партизану?

— Пятнадцать.

— Ладно. Бери с собой!

…Поля золотой нескошенной пшеницы, шуршание колес, цокот лошадиных копыт о грунтовую дорогу. Пятьдесят один человек. Пятьдесят взрослых и мальчишка. Ночевки под золотыми звездами. Наконец Кизляр. Здесь краевой комитет партии, крайисполком, крайком комсомола.

Заполненные до отказа сутки. Отряд слился с другим отрядом и получал продовольствие, оружие.

Шагая с тяжеленной винтовкой, Володя неожиданно столкнулся с бывшей своей вожатой Аней Шилиной.

— И ты?

— И я.

— Так детей же не берут!

— Раз взял в руки винтовку, значит, он уже не дитя.

— Ох ты! Кто же это научил тебя такой грамоте?

— Бывшая старшая пионервожатая станицы Советской Анна Шилина.

Аня расхохоталась. Села на сухую землю. Володя рядом с нею.