— Да-а-аа… — Соглашаясь непонятно с чем, утвердительно кивнул головой, мой защитник. — Об этом я как-то не подумал.

— Может, быть мне объясните! — Все-таки психанула я, крайне неуютно чувствуя себя под тремя изучающими взглядами. — О чем это таком страшном вы там все «не подумали»!?

Арон как-то сразу покраснел весь, засмущался, молчит как партизан. Тогда Берт, на такое дело, глянув, все же решился разъяснить мне ситуацию.

— Эллена, понимаешь, тут такое дело… Рядом с Антэрэсом город портовый есть, Вальес называется. Оттуда корабли к Ардьянским островам часто ходят. А на тех островах светловолосые девушки наподобие тебя очень большая редкость, за большие деньги продать можно… А ты, к тому же, еще и красивая очень… Вот и…

Я окончательно растерялась. Господи, куда я попала?!

— Это что, у вас тут еще и рабовладельческий строй процветает?!

— Да нет у нас ничего подобного! — Чересчур громко возмутился Кэриэнталь, кидая на меня просто убийственные взгляды. — У нас цивилизованное высокоразвитое государство! — А вот после, как будто что-то припомнив, слегка замялся и невнятно пробурчал: — Правда, молодые девушки иногда пропадают… но это еще ничего не доказывает. Ходят разговоры, что эти девицы сами стремятся на эти самые острова, в поисках легкой жизни в качестве наложниц богатых покровителей.

— Но я-то ни на какие острова плыть не собиралась! Тем более, в качестве наложницы… — Сразу же отмела я жалкие оправдания принца в творящемся безобразии. — А барона они, что, случайно с девушкой перепутали? Тоже на острова в качестве «наложницы» хотели продать? Ведь я так поняла, что разбойникам мы оба нужны были. И это при том, что кто такой Антариэль, им было прекрасно известно.

— Кто его знает, — опять решил добавить мне головной боли Берт. — Говорят, на островах много любителей запретных удовольствий имеется, которые за такого красавчика, как наш барон выложат целое состояние.

— Чушь полнейшая! — недоверчиво фыркнула я, стараясь отогнать сразу же вспыхнувшую в душе тревогу за одного блондинистого дворянчика. — Антариэль — друг принца, аристократ… Вряд ли бы его решились похитить для продажи. Я, скорее, поверю, что его ради выкупа пытались захватить, и то вряд ли. Для похитителей было бы логичнее заняться принцем, за него гораздо больше можно было бы потребовать. А одноглазый заявил, что именно барона искал, значит, знал, на кого именно напасть решился.

— Жаль, что одноглазого упустили. — Тяжело вздохнул Арон, и обменялся огорченными взглядами со своим братом. — Я думаю, что этот тип нам много чего интересного смог бы рассказать. Но, поскольку разбойников, по твоим словам почти всех перебили, то нам сейчас в первую очередь думать нужно о том, как Его Светлость выручать будем. А с остальным можно будет разобраться и позже.

— А чего его выручать? — Берт обвел нас всех недоуменным взглядом. — Дедушка его эльфийский, с такого сокровища как единственный внучек нежданно обнаруженный, пылинки сдувать будет, в обиду не даст. Так что господину барону сейчас будет гораздо безопаснее под его покровительством. А Его Высочество принц, как только обратно из гор вернемся, попросит своего отца, чтобы тот у эльфийского правителя, потребовал вернуть своего верноподданного. Похищение аристократа, это все-таки не шуточки, скандал еще тот получится… знатный.

— Только вот, пока мы туда-сюда ездить будем, Антариэлю, ушки длинные прирастить успеют, и на эльфийке чистопородной женят! — Недовольно обведя глазами всех троих стоящих передо мной непонятливых парней, возмутилась я.

— А тебе от этого какая разница? — Принц у меня с чересчур наигранным удивлением спрашивает, а потом, к остальной компании обращается:

— Вот все женщины такие! — И на меня демонстративно кивает. — И самой не нужно, и отдать другой жалко! Как сама, так за Антариэля замуж выходить никак не хотела, при каждом удобном случае сбежать пыталась. А как на горизонте предполагаемая соперница обозначилась, так сразу же запереживала.

— Вот-вот, слушай, что умные люди говорят. И задумайся, наконец, нужен тебе этот блондинчик, или все-таки, нет? — Раздался в моей голове ехидный детский голосок. Ну и нахальство! И этот звереныш туда же. Мужская солидарность, во всей своей красе, называется. Накинулись вчетвером на одну бедную меня, как будто заняться больше нечем.

— Наверное, кто-то в мешке хочет до самых гор путешествовать? — Задумчиво так мыслю, в бесплодной надежде хоть немного приструнить одного нахаленыша и в ответ слышу лишь высокомерно-снисходительное «А что? Я не против. Тут тепло, уютно…»

В итоге, все мои попытки воззвать к совести Его Высокомерного Высочества и уговорить его вплотную заняться выручкой друга из загребущих эльфийских рук, закончились ничем. Аргументировалось это в основном тем, что времени на подобные геройства у нас не имеется, так же как и возможностей. Все-таки трое мужчин, пускай и хороших фехтовальщиков, мало что смогут противопоставить одиннадцати эльфам. Тем более, что серьезной опасности для барона Альетэна, вроде бы как и не существовало. Предполагаемая эльфийская невеста в этом качестве им даже и не рассматривалась. Дальнейшие мои попытки воззвать принца к совести завершились тем, что меня затянули на лошадь и, предупредив о том, что если я еще скажу хоть слово, дальше, до самых гор буду путешествовать с кляпом во рту. Угроза подействовала, и я замолчала, про себя награждая троих своих спутников самыми нелицеприятными словами. Точнее, четырех. Калейю тоже досталось, когда он попытался было вякнуть про то, что чтение моих мыслей тяжело отражается на его детской еще неокрепшей психике.