Ведун взглянул на Карася, он понял, что уйти от ответа ему не удастся.

— Надо было прибить его, пожалел дурак! — жестко ругнул себя Ведун.

— На все вопросы ответов заготовить нельзя.

— Расскажи мне, как вы убивали беженцев за еду и одежду.

— Ничего рассказывать не стану! Все равно повесите.

— Ты сам себе выбрал смерть в петле. Повесить!

— А c этим что делать? — помощник указал рукой на Карася.

— В яму его! — Гаврила устало выпрямился.

Ведуна увели, но через некоторое время во дворе послышались шум и крики: «Держи вора! Держи!»

Гаврила вышел на свежий воздух. Виселица была пуста. Подбежавший помощник выпалил: «Сбежал вор!» Неизвестно, чего в его голосе было больше — восхищения или вины.

— Как ему удалось?

— Видимо, подрезал веревку, не досмотрели нож.

— К умному вору, нужна умная стража. — Гаврила больше укорял себя, чем помощников.

Вор в надежде подрезать петлю, подсказал ему вид казни, а он и повелся. Он заслужил, чтобы его посадили на кол. С кола бы не сбежал …

Недавний узник петлял между избами и кустами. Ему все же удалось уйти от погони. Забившись в чащобу кустов, он мог считать себя, некоторое время, в безопасности. Постепенно волнение улеглось, теперь надо ему спокойно осмыслить свое положение. Смерть опять только погрозила Ведуну костлявым пальцем и прошла мимо. Но так ли далеко она ушла? Сколько можно просидеть в кустах без воды и пищи? Бежать на пустой желудок, — тоже верная смерть. Поразмыслив, Ведун решил «обчистить» богатый дом и в бега. Оставалось определиться с домом. Три дня питаясь дарами леса и огородов, он вел наблюдение за выбранными домами, но не приблизился к цели ни на шаг. На четвертый день ему повезло.

Сидя в кустах, Ведун видел, как семья собирается в дорогу, укладывая узлы, и, наконец, поудобнее усевшись, тронулись в путь.

У Ведуна от такой удачи, вспотели ладони. Его урчащий желудок гнал его к дому, но нужно осмотреться, необходимо точно знать, есть ли в доме охрана и прислуга. Он еще некоторое время наблюдал за домом, но ничего не высмотрел. Он решил рискнуть: «Убегу, в крайнем случае».

С окном справился быстро. В темной комнате он почти ничего не видел, пришлось открыть ставню. Его опытный глаз быстро находил дорогие вещи. Собрав их в какое-то покрывало, хотел пройти в другие комнаты, но дверь оказалась заперта снаружи.

Дорогих вещей оказалось мало, что заставило Ведуна задуматься. В это время в комнате стало темно. Кто-то закрыл ставню.

«Возможно — это ветер», — подумал Ведун, но звук, закрываемого засова подсказал ему, что он в западне. Мысли метались в голове вора, но отыскать путь к спасению не удавалось:

— Если сидеть и ничего не делать, то голод приведет его к «костлявой», попытаться кричать — убьют.

Он осторожно надавил не створки ставни, но они не поддались.

Остался единственный путь, используя лавку как таран, выбить ставню и бежать. Решение принято, но в проеме двери стоит хозяин. Его рука держит лампаду, дрожащий свет которой мерцает на лезвии меча. Ведун метнулся напролом, но удар бросил его на пол. Огонек лампады, в его глазах, превратился в целый рой светлячков, который метнулся в сторону и канул в темноту.

Он открыл глаза, но не мог вспомнить, что с ним произошло. Увидев в мрачном свете лампады человека, все вспомнил, стремление бежать, вернулось к нему. Ведун рванулся, но сыромятные ремни из воловьей кожи, еще сильнее сдавили руки и ноги.

— Кажется, «костлявая» вернулась за мной. Что-то она вьется около моей жизни. Но почему он не убил меня? Не захотел марать моей кровью светлицу, — уныло и покорно думал Ведун…., -зачем он меня связал? Я ему нужен. — Последние мысли подбрасывали ему надежду.

— Не надо напрягаться, ремни крепкие. Ты хотел обворовать мой дом, я тебя могу за это убить. Но ты ответишь на мои вопросы. Если будешь говорить кривду, то она окажется последней в твоей поганой жизни. Понял?

Последнее слово хозяин сказал твердо, от него повеяло смертью. Все же Ведун приободрился. «Если будет задавать вопросы, то я ему нужен!»

— Я слушаю тебя, хозяин, — покорно согласился он.

— Это тебя ищет Гаврила?

Ведуну не было никакого смысла признаваться, но выхода не было.

— Да.

— Брать грех на душу не стану, отдам тебя Гавриле.

Что-то подсказывало Ведуну, что этого не случится.

— Какой прок от меня, если я буду повешен? А вам я могу пригодиться.

— Зачем, Интересно?

— Мало ли какие потребности случаются в жизни князей.

— Ты меня знаешь?

— Кто же не знает князя Юрия? — Ведун придал своему голосу уважительную окраску, — я знаю, что многие богатые люди хотят видеть вас на месте князя Василко.