— Когда он должен вернуться?

— Мои знания английского… — сказала она и сделала непонятный жест рукой.

Я медленно повторил:

— Когда он должен вернуться?

— Не знаю, может быть, завтра.

— Он взял мой паспорт. Я могу его получить назад?

Она кивнула и улыбнулась.

— Да, у капитана Руиса, как только он вернется в Пунтаренас.

Когда мы встретились с Телмой, она спросила:

— Все в порядке?

— Все в полном порядке. А теперь давай покатаемся.

До вечера мы оставались в городе, катались по улицам, заходили в магазины и кафе. Обедая в ресторане на открытом воздухе в районе порта, смотрели, как по воде снуют паромы. Расплачиваясь, я спросил у официанта, куда ходят паромы.

— На полуостров Никоя, — ответил он. — Очень красиво. Playas hermosas [1] . Приятно купаться. Великолепные пляжи.

— Можно взять туда машину?

— Вашу машину? Да. На пароме.

Когда мы подошли к доку, я спросил Телму:

— Хочешь прокатиться на пароме?

— Ну конечно.

— Возьмем с собой машину. Раз туда перевозят машины, значит, должны быть дороги, по которым можно ездить.

— Но ведь уже поздно. Когда мы приедем, нужно будет уже возвращаться домой.

— Мы не будем возвращаться, там и переночуем.

— Но я не взяла с собой одежду.

— Купим что-нибудь.

— Я даже не взяла свитер.

— Мы купим тебе свитер. Ну поехали. Давай позволим себе праздник. На полуострове мы отпразднуем наш медовый месяц.

Она обняла меня за шею.

— А мне казалось, что последние три дня мы и празднуем медовый месяц.

— Ты права. И давай продолжим праздник.

Мы провели на полуострове пять дней: поехали на север в Никою, дальше в Санта-Крус, потом пересекли его в сторону пляжей на западном берегу. Оттуда по совершенно разбитой дороге, на которой машина скользила и вихляла, полуголые и загорелые, мы ездили с одного пляжа на другой, смеялись, пили вино, спали в мотелях, в машине, на одеяле, брошенном на землю; в наших волосах застревал песок и морская соль, нам нечего было возить с собой, нечего собирать, не было ни расписаний, ни книг, ни карт. Покупай и неси, спи и ешь, иди и беги, купайся, раздевшись, кидайся на кровать или на пол, или в машину, потом поднимайся и плыви еще, потом опять вперед, дальше неважно куда.

Я хотел, чтобы эти дни прошли именно так, хотел провести их с Телмой. В кармане были деньги, и ничто не принуждало нас думать о вещах известных, знакомых, принадлежавших тому или иному периоду в нашей жизни. Я хотел, чтобы эти дни прошли бешено и нереально, чтобы мы слышали чужой язык, ели незнакомую пищу, видели незнакомые места и лица, которые не могут вызвать воспоминаний о Западной Виргинии, Северной Каролине, Чикаго, Индианополисе или тюремной камере.

Съезжая в Пунтаренас с парома, я понимал, что оставленная позади паутина ждет меня — люди и загадки, вещи, которые я не мог понять, которые нельзя было забыть. Но пока мы снова не встретились, пока завтрашний день не начал давить на меня, я хотел для нас с Телмой чего-то особенного, скрытого от посторонних. И поездка получилась лучше, чем можно было мечтать или даже заранее подготовить.

Мы приехали в Пунтаренас в десять часов. Телма осталась в машине, когда я остановился возле бюро по продаже недвижимости. Седовласая дама и на этот раз была в серебряном ожерелье. Сквозь дверь она увидела, как я подхожу, и с улыбкой встретила меня возле главной стойки.

— Новостей пока нет, мистер Уолдрон.

— Я вас не понимаю.

— Как — не понимаете?

— Мне казалось, что за это время вы найдете покупателя.

— Я тоже так думала, но иногда мы ошибаемся. Потерпите немного. Вскоре что-нибудь появится.

Руиса в кабинете не было. Его секретарша сообщила, что он пошел выпить кофе.

— Где он пьет кофе? — поинтересовался я.

— Иногда он ездит домой.

— Сегодня он поехал домой?

— Не знаю.

Я стоял перед столом и смотрел на нее, пристально смотрел и молчал.

— В чем дело? — сказала она.

Я не шевельнулся, и выражение моего лица не изменилось. В конце концов она не вынесла молчания.

— Честно говоря, я не знаю… — начала она.

Но она сама себе не верила, и знала, что я ей не поверю. Поэтому она объяснила, где найти Руиса.

Я нашел его недалеко от концелярии — на третьем этаже массивного старого дома, окнами выходящего на гавань; над потолком вращались вентиляторы, за столами сидели люди в белых костюмах, играли в карты и пили кофе. И курили черные сигары.

— Счастлив видеть вас, — сообщил мне Руис.

— Я заходил к вам в канцелярию. Мне хотелось бы получить паспорт назад.

— Разумеется. Думаю, завтра или послезавтра.