Чак коснулся горла Вотансена.

– Он еще жив. – Приложив клинок лезвием к шее мелца, он глянул на Карла. – Довести меч?

– Оставьте его в покое! – завизжала женщина, кидаясь на Карла. – Тот мальчишка – он был чужак. Не из наших.

Эйя рванулась к женщине и вцепилась ей ноготками в лицо. Карл оторвал девочку.

– Тише, Эйя, тише. Пойдем.

Они собрались на берегу, в полумиле от усеянного телами пляжа. Вдали догорал «Бородавочник», выбрасывая к ночному небу трескучие фонтанчики искр и углей.

В нескольких ярдах от них лежало завернутое в одеяло тело Раффа.

Я не стану хоронить его в земле Мелавэя. Не стану осквернять этим его тело. Рафф будет похоронен в Киррике – не здесь.

Карл скользил взглядом по лицам. На всех – скорбь, только у Тэннети к скорби почему-то примешивалось разочарование. И удовлетворение. Второе Карл понимал. В конце концов, она сквиталась с рабовладельцами. Но – разочарование?

– Тэннети? Что-то не так?

Она помотала головой. Прямые волосы хлестнули ее по лицу.

– Я так и не нашла его. Того, кто убил Фиалта. Я осмотрела все тела, но… – Она ударила кулаком по песку. – Он ушел.

– Нет. Не ушел. – Карл показал на горящий корабль. – Тот, кто убил Фиалта, был их вожаком, верно? Черные волосы, тонкая улыбка…

В свете пожара на ее блестящем от пота лице проступила улыбка.

– Ты убил его?

– Да. Он и пара его дружков загнали меня в каюту Ганнеса. В ловушку. Так они думали.

Долгий миг Тэннети смотрела на него, и на ее непроницаемом лице не отражалось никаких чувств.

– Спасибо, Карл. – На мгновение ее ладони сжали его руку, потом она выпустила ее и отвернулась. Отошла на не сколько ярдов, остановилась и уставилась на горящий корабль.

Глядя в одну точку, Эйя набирала в ладони песок… он струйками высыпался сквозь пальцы… все повторялось снова. Вот она поднялась – совершенно бесшумно, – отошла к куче выброшенного морем топляка, где были привязаны лошади, и погладила Морковку по морде. Лошадь фыркнула, потом лизнула ее.

Подошел Карл, остановился рядом.

– Будешь скучать по Морковке?

– Нет. – Морковка наклонила голову. Эйя прижалась щекой к лошадиной шее. – Я не могу. Не могу оставаться здесь.

Карл потрепал ее по плечу.

– Они не знали про Раффа. Не знали, что он твой друг. – Слова звучали фальшиво даже для него самого. Но и подталкивать ее к уходу из дому он не мог.

– Нет. Им просто все равно. Я… – Она всхлипнула. Повернулась, обняла Карла, ткнулась лицом ему в бок. Бок тут же намок.

– Иди поговори с родителями, с кланом. Если захочешь уйти с нами – мы не против. – Он погладил ее по голове. – Ты же знаешь.

– Не хочу я говорить с ними. Они позволили Раффу Умереть. Я хочу с вами.

– Подумай хорошенько.

– Но…

Карл развел ее руки.

– Просто подумай – еще раз.

Он повернулся и пошел к остальным.

Ганнес разлегся на песке, явно наслаждаясь тем, что остался жив. Со временем он пожалеет – разумеется! – о потере корабля, но эта утрата не ударит по нему так сильно, как потеря «Гордости».

Чак уже проходил через все это. Просто еще один день жизни солдата удачи.

Само собой.

– Ахира!

Гном молча взглянул на него снизу вверх.

– Что дальше?

Ахира пожал плечами.

– Думаю, возвращение домой. На данный момент по крайней мере.

– Знаю. Я просто хотел…

– Ты хотел бы, чтоб битва была бескровной, по крайней мере – для нас. А еще – чтобы Вотансен заботился о наших так же, как о своих. И чтобы мир был простым и добрым и чтобы любую возникающую проблему можно было решить ударом меча… Верно? – Ахира покачал головой. – Так не бывает, Карл. – Гном воткнул рукоять секиры в песок и, набрав полные его ладони, принялся оттирать с лезвий засохшую кровь. – Просто – не бывает. Ты пытаешься начать революцию – такую, что потрясет этот чертов мир, что поставит его с ног на голову. Что там Торо говорит – что из сваренных всмятку яиц революции не высидишь?..

Прежде чем мы победим, прольются реки крови. И не только вражеской. Погибнет много хороших людей – и погибнет страшно. Такова правда, Карл. Так?

Карл кивнул:

– Так.

Ахира так долго молчал, что Карл совсем уж было решил: гном закончил.

Но когда Карл собрался заговорить, Ахира покачал головой.

– На самом-то деле вопрос в том, считаешь ли ты, что цель оправдывает средства. – Ахира хмыкнул. – Жутковато звучит, не находишь?

– Нахожу. – И все же Ахира прав. Мир – не добрый, милый, чистенький и уютный уголок. И желание, чтоб он таким был, его не изменит.