– Учитель, что ты попросил у духа? – Гтын провел рукой по жесткой и спутавшейся гриве Безымянной. Конечно, учитель опрометчивых поступков не совершает, но отчего бы не спросить.

– Лучше тебе не знать, мой мальчик, – морщины на лбу шамана стали намного отчетливей, выделилась складка возле губ, – лучше не знать.

Гтын пожал плечами. Раз учитель решил именно так, то ничего не поделаешь. И незнание принимают за благо.

– Степь опять пересохла, – вновь прервал молчание ученик, – а корень ильры любит влагу. Чем мы заменим настой от болотной трясучки? Старых запасов надолго не хватит.

– Поищем еще, – шаман облизал по-старчески сухие губы.

– Но ведь бесполезно же, – растерялся Гтын. Все равно, пригождается только молодое растение, через неделю ильра станет ядовитой.

– Бесполезно, – учитель и не подумал спорить, безмятежно подняв глаза к безбрежному небу говорящий с духами, – но что ты ожидал от меня услышать?

– Но, – заикнулся парень, но потом вздохнул и замолчал.

– Вернешься в племя раньше меня, – продолжил наставления старый наставник, – без шамана сейчас трудно. Буду отсутствовать недолго, разобраться с текущими делами ты сможешь, научил я тебя хорошо. Если что-то вызовет затруднение – дождешься моего возвращения.

– А вы куда, учитель? – снова рискнул осведомиться молодой орк.

– Навещу старых друзей, вдруг у кого сохранились еще имперские запасы – выкрутимся, – старший шаман небрежно отмахнулся от урга. Мелкий степной дух, старательно тащивший поклажу шамана, пропищал замысловатое ругательство.

Со стороны, для непросвещенных, сумка сама двигалась и висела в воздухе. Неудивительно, что другие народы путают волшебство и шаманизм. Если видимые эффекты наблюдаются схожие, то и принципы действия обязаны быть симметричными.

Возвращался Гтын в одиночестве – учитель все же решился задержаться. Зато дома его ждали. Гтыну на миг захотелось протереть глаза: навстречу ему бежала Тлиха. Потом, спохватившись, он раскрыл объятья и…

– Скотина, мерзавец, эльфий выкормыш, – орка со всего размаха ударила ученика по лицу. За что?!

Несколько рядовых воинов с трудом оттащили от растерянного парня разъяренную дочь вождя. Тлиха пиналась. Кусалась и вела себя недостойно не только своего статуса, но и звания орка. Успокаивающие ее мужчины отнеслись к выходке снисходительно, при этом неприязненно косясь на Гтына. Еще несколько здоровенных орков незаметно окружили ученика шамана, собирался народ. На заднем фоне горой мышц высился Тхлин.

– Что происходит? – чувствуя себя гномом посреди дремучего леса, выкрикнул Гтын.

Толпа злобно говорила, размахивала руками, обвиняла. Кто-то кинул камень, раскроивший щеку, остальные, как неразумные бараны, с радостным визгом приготовились повторить ужасающую выходку одного. Еще чуть-чуть и его бы закидали камнями, но Тхлин прикрикнул и с недовольным стоном толпа отошла.

Вертя головой, Гтын не находил ни одного дружелюбного взгляда, даже знакомые лица тонули в алом тумане. Родные и близкие превратились в злобного зверя, жаждущего крови.

– Думала, мы друзья, а ты, – опять завелась любимая девушка. Ее крики растворялись в общем гуле, но горящее глаза смотрели прямо на несчастную жертву.

– Предатель, ненавижу, – шумело разумное море.

– Кто-нибудь, наконец, скажет, что произошло? – словно все – кошмарный сон, выходка зловредного духа Нижнего мира, словно – его сородичей сожрали угурты, натянув чужие шкурки.

Донеслись ненавидящие выкрики: убийца, предатель, ублюдок. Все по второму круги, и ничего определенного.

– Хватит, – толпа расступилась, пропуская лидера. Отец Тлихи шел вперед настороженно, словно дикий зверь. Не думают же все они, что Гтын собирается причинить своим соплеменникам вред?!

– Сегодня ночью злой дух убил Старшего кагана, – слова младшего вождя падали тяжело, как камень, которым кинули в обвиняемого, – прямо на совете убил. Угурт собирался прикончить и меня, но я справился с ним.

Что за чушь, изгнать угурта можно только с помощью хорошо обученного, опытного шамана, а никак не бойца. Пусть самого лучшего. И причем здесь он, Гтын?

– Оба наших шамана, – размеренно шагающий взад-вперед оратор остановился, лицо испещрила кривая ухмылка, – оба, – еще раз подчеркнул каган, – отсутствовали. Поэтому нам пришлось просить помощи у старого Шлегэ.

Уже плохо, вредный старик обязательно заломил огромную цену. Да и обращаться к соседнему племени – все равно, что сыпать соль на раны.