– Что? А тебе часом не привиделось? – буркнул он.

– Нет, мой лорд, – с достоинством поклонился воин, кинув опасливый взгляд на закутанную в черное фигуру. Рядовые воины продолжали думать, что хозяин рядом.

Получилось так, что к месту дислокации нитрианцев они пришли к моменту, как в их основном лагере началась междоусобица. Трудно было поверить, что светлым приспичило вцепиться друг другу в глотки именно здесь и сейчас, на вражеской территории! И даже то, что они не ожидали встретить достойного сопротивления, не может служить оправданием – за такую глупость и непредусмотрительность надо наказывать. Лиан вспомнил о каре, грозившей за конфликты внутри армии во время военной кампании на его родине, и брезгливо поджал губы.

Несомненно, нападать следовало стремительно, пока не светлые не очнулись. Керлиан уже видел несущихся во всю мочь дозорных, рвавшихся предупредить о неприятеле. И о неприятеле ли? Особенно, если учесть, что часть их сил одета в нитриаскую форму… А уж если вспомнить о находящихся эльфах, по всеобщему мнению считающихся главными и непримиримыми противниками Темного Властелина. Знает ли Дагмар о предательстве части его сил?

Их армия уже была всего в нескольких переходах, так что если они поторопятся, то успеют до того, как хотя бы часть нитрианцев построится в подобие боевого порядка. Должны же среди вражеских командиров найтись вменяемые люди. Искушение ударить в бок занятой выяснением отношений сошедшей с ума армии было велико, тем более, если удастся воспользоваться преимуществом получившийся маскировки.

Дитрих тоже понимал как сильные, так и слабые стороны их позиции. Можно было подождать, пока не выяснится победитель, а потом ударить по нему. С другой стороны, если нитрианцы опомнятся, то придется туго – светлых все-таки больше почти в два раза. Можно ударить сразу, неразбериха более выгодна для них, чем светлых. И все же, что у них произошло?

– Регерд, первыми выдвинитесь вы, – обратился к самоназначенному преемнику генерала Зигрида Дитрих, – вы – свои, так что от вас никто не ожидает нападения.

Человек подавленно кивнул, но возразить не осмелился. Тем более в присутствии, как он думал, средоточия мирового Зла. Эльф брезгливо что-то пропел на своем языке, Лиану почудились знакомые слова, но большего разобрать не удалось. Впрочем, смысл легко угадывался и по интонации. Можно подумать, тот сам не склонился перед господином!

На небо собирались тучи, принося долгожданный дождь. Предчувствие грозы стало невыносимым. Холодный ветер, такой привычный для этой части империи, подул с северо-запада, принося с собой запах морской соли и тины.

Вначале план прошел как по маслу. Предатели с частью спешно мобилизованных имперских отрядов, преданных им для усиления (и немного контроля, пусть и чисто номинального) отправились по направлению к нитрианской армии, впоследствии благополучно ударив в бок одной из сторон.

Но военная удача, как и всякая другая, дама ветреная и капризная. Судя по всему, у светлых, несмотря ни на что, нашелся лидер, сумевший организовать сопротивление.

Дитрих, смотря в увеличительную трубу с холма, выбранного им в качестве командирского пункта, смачно выругался. Противник, построившись свиньей, яростно огрызался. Их предатели-соотечественники безуспешно окружали лагерь, зачем-то растянувшись и попытавшись окружить соотечественников. Лиан подозревал, что Регерд руководствуется принципом "чем хуже, тем лучше".

Пора было вводить резервы. И, пожалуй, именно эльфы сыграют роль решающего аргумента. Вот только сами бессмертные имели на этот счет другое мнение.

Бывший принц всегда недолюбливал своего старого врага, но после демарша эльфа неприязненная отстраненность сменилась почти восхищением. Эф-Ноэль все-таки нашел способ досадить старым врагам.

– Вы ударите с флангов, – приказал Дитрих замершему справа эльфу.

Эф-Ноэль уже собрался отдать распоряжение своим бойцам, как один из его спутников наклонился и шепнул ему нечто на ухо. Судя по появившейся на лице Элльена мерзкой ухмылке, нечто для него очень хорошее.

– Нет.

– Что?! – в голосе Дитриха неподдельное удивление

Лиану стало почти жалко старого приятеля и, без всяких сомнений, он хорошо понимал чувства, обуревавшие сейчас рыцаря. Для Дитриха война – дело чести и, к тому же, он никогда не любил проигрывать.

– Хочешь умереть в мучениях, остроухий, и, заодно, подставить своих?! – прямодушный рыцарь еще не понял, что происходит. А вот маг уже догадывался. Что ж, они и сами часто пользовались этой уловкой на своей проклятой службе.