Очень скоро мы ввели фигуру крупье — человека, который избирался на каждый тур игры и который единственный знал все заявленные провокации.

Это было нужно для того, чтобы участники игры не перебивали провокации других — а это началось сразу же после того, как к нашей игре стали присоединяться другие работники медиа. Журналисты, продюсеры, редактора.

Мы даже не могли предположить, что уже к весне 2005 года игра выйдет на уровень крупных газет, а к концу того же года в нее включатся сотрудники федеральных телеканалов. То, что начиналось как невинная шутка (Киев — блядь городов русских, май 2005 года, 532 комментария), превратилось в огромную раковую опухоль, поразившую всю столичную медиа. Я не знаю, играют ли в провокацию в регионах, но уверен — что да, играют. В условиях, когда ничего не происходит, журналисты и редактора сами выстраивают медиапространство, а когда это происходит в рамках денежной игры — то борьба за осуществление как можно более яркой провокации становится очень жесткой. В нашей игре, бывало, срывали банк более чем в сто тысяч долларов! Были такие туры. Тогда становилось страшновато. Бывали люди, которые были настолько уверены в своих силах, что ставили на игру последние деньги, — и все проигрывали. Потому что в провокации, помимо ума, нужно еще и везение.

На сегодняшний день в игру вовлечены большинство «тысячников» в ЖЖ, большинство популярных журналистов и колумнистов всех крупных интернет- и бумажных изданий, многие редактора теленовостей, сотрудники радиостанций, новостных агентств, молодежные политики и даже несколько депутатов Государственной думы. Самым сложным было придумать систему ставок, учитывающую самые разные финансовые возможности участников игры, и разработать набор формальных правил, которые бы позволяли оценивать масштаб резонанса провокации в разных медиасредах. Мы разработали эти правила, и когда их формальная применимость перестала вызывать сомнения, в игру стали включаться люди, которые раньше только смеялись над «междусобойчиками в ЖЖ». Я не могу говорить за других, могу отвечать только за себя — на Бизюльке я выиграл один тур (приличный — 40 тысяч долларов). Причем это был чистый и красивый выигрыш — естественно, никакие десятки тысяч людей не скачивали песню про Рачка. Ее вообще никто не скачивал. Но о Бизюльке снимали телерепортажи и писали о ней статьи в газетах. Еще один мой выигрыш — матери Беслана, которые должны были нарожать новых детей. Несмотря на небольшое количество комментариев у исходного поста (около 300), резонанс был широк и вышел за пределы одной медиа — история попала на радио и в газеты. Выигрыш, правда, был не очень большой — 18 тысяч долларов.

Но то были игрушки — я вовсе не был самым удачливым игроком. Я не могу рассказать, кто и за что сорвал банк в 107 тысяч — но это было событие, освещавшееся всеми федеральными телеканалами. Чистая и красивейшая провокация. Кое-кто выигрывал приличные банки путем написания романов. Еще крупную сумму срубил паренек, который развел Аркадия Мамонтова (который ни сном ни духом!) на историю с английскими передающими камнями. А вот разводка по поводу американских тюрем на Украине у паренька не получилась — он тогда поставил крупную сумму, проиграл ее и больше пока не ставил. Может, решил выйти из игры.

А выйти из нее у меня лично есть множество причин. И дело не только в деньгах, хотя проигрыш десяти тысяч долларов в месяц — это сильный удар по семейному бюджету, и каждый раз объяснять жене, куда делись деньги, мне надоело. Самое главное, что за время участия в игре я рассорился с огромным количеством хороших людей, причем не потому, что эти люди чем-то мне не угодили, а просто потому, что на каждой такой ссоре я пытался сделать провокацию. Эти люди были дровами в моей игре, которую уже нельзя было остановить. Например, на истории с закрытием программы «Как это было на самом деле» на «Эхе Москвы» я выиграл маленький тур — шесть тысяч. Не бог весть что, но ведь выиграл же. Результат — испорченные отношения с Венедиктовым. Развод «Наших» на донорство крови и последовавшие за этим их разборки с «Донорами — детям» — тоже чистый выигрыш. Прямо перед Новым годом, красиво. Результат — испорченные отношения с достаточным количеством вовлеченных в это людей.

Я уже не говорю о демшизе, с которой у меня были вполне нормальные отношения, но со всеми (до единого человека!) эти отношения были испорчены — с Шендеровичем, с Альбац, с Рыклиным, со всеми остальными. Просто потому, что мне было уже не остановиться — все они были дровами для игры. И на всех на них (кроме Рыклина) я заработал денег. Последний выигрыш — разводка Альбац через третьего человека, который рассказал ей о продаже «Коммерсанта» за 120 миллионов долларов. Я заработал на этом 15 тысяч долларов.

Я восстановил против себя тысячи людей. У меня практически не осталось знакомых, с которыми я бы не испортил отношений. Мои финансы скачут с амплитудой, которой позавидует любой фондовый рынок. Я решил выйти из игры и рассказать о ней, чтобы все знали, как относиться к провокациям с моей стороны. Может, они и будут продолжаться — не так-то просто выйти из этого состояния постоянного придумывания провокаций. Но я постараюсь до осени окончательно излечиться — как сейчас я смог перестать пить.

Из журнала mrparker, 27 июля 2006

Этот пост про игру в духе Германа Гессе многие тогда восприняли всерьез: одни — как раскаяние продажного политтехнолога, другие — как похвальбу матерого провокатора, славу которого Паркер к этому времени успешно заработал, третьи — как манифест и призыв не доверять СМИ. Провокации, разумеется, продолжились. Во-первых, они удаются Паркеру лучше всех. Во-вторых, к 2006 году в «Живом журнале» сформировалось ядро аудитории, заточенной под распознавание, разоблачение и участие в разнообразных провокациях: активные комментаторы чужих постов и потребители ежедневного новостного потока, которые имеют не только собственное мнение относительно всего, но и потребность высказывать это мнение при большом скоплении онлайнового народа. Грубо говоря, это пользователи, которые под любым постом общественно-политического характера пишут нечто противоположное посту по смыслу и разоблачительное по сути. Будет преувеличением сказать, что эту аудиторию воспитал именно Паркер. Она сложилась под влиянием многих факторов. Тут и схлопывание гражданских свобод в обществе после 2003 года, и развитие русского интернета вкупе с расширением интернет-покрытия по стране, и невозможность юридического регламентирования и цензурирования сетевого контента, и резкий скачок популярности блогов как площадки, где всем предоставлено право на публичное высказывание собственного мнения, и особенно старинная русская привычка делать политику и «судьбы Родины» предметом кухонных бесед с малознакомыми людьми.

Заслуга и главный козырь Паркера в том, что он — плоть от плоти этой аудитории и потому понимает ее лучше других. У него, как и у большинства оголтелых ЖЖ-комментаторов «политического» толка, есть все — знание ключевых фигур, понятий и новостей дня, бойкое перо, желание и способность много, часто и разнообразно писать в блоги, — кроме четкой идеологической позиции. Поэтому в его блогах, как в виртуальном идеологическом гипермаркете, можно найти все что угодно.

Тут и популярная конспирология [66] , и стеб над властью [67] , и издевательства над интеллигенцией [68] . Авторский конформизм такого масштаба у Паркера соответствует его всеядности как читателя.