— И при этом у них развитая техническая цивилизация? — спросил коммандер Леже.

— Да, хотя они и не придают большого значения технике. Она служит им только для удобства. Их основной интерес — искусство.

— Все это, конечно, любопытно, — заметил осторожный Коямада, — но ваши разведданные, если я не ошибаюсь, устарели как минимум на тысячу лет. Откуда мы знаем, как могла измениться ситуация на Альве за этот период?

— На Альве редко что-нибудь меняется, — улыбнулся Рогозин. — В таких комфортных условиях эволюция протекает крайне медленно, и социальное развитие тоже. К тому же и сами энхи живут очень долго… даже их дикие предки жили по много столетий, а цивилизованные энхи, кажется, вообще бессмертны…

— В любом случае вариантов у нас не так уж много, — резюмировал командующий. — Мы немедленно берем курс на Альву. Офицеров разведки и командиров штурмовых групп прошу ко мйе.

На берегу широкой реки Эльталан, что струит свои прозрачные воды по долине Хха, впадая в море Аэф-Ин, именуемое также Морем Вечерней Зари, стояли (ибо анатомия энхов исключает сидение) мастер Ильх Шш Эт и один из его учеников по имени Аль. Золотая дорожка заката плескалась и подрагивала на темно-синей речной глади; в прозрачном вечернем небе плыли прихотливо разбросанные облака, и их нежные пушистые края, просвеченные насквозь заходящим солнцем, сияли на плавно темнеющем небесном фоне.

— Ну что ж, Аль, очень неплохо, — оценил мастер Ильх, — только вон то облако представляется мне тяжеловатым. Я бы его убрал.

— Да, мастер, я тоже думал об этом, — ответил Аль, — но общая гармония композиции требует, чтобы та часть неба не оставалась пустой. А при таком положении солнца любое кучевое облако с этого ракурса…

— Но кто тебе сказал, что ты должен ограничиваться кучевыми облаками? — возразил мастер. — Ты уже достаточно искусен, чтобы работать не только с нижними слоями атмосферы. Вот смотри, — он поднял третьим отростком жезл реструктора, и в несколько секунд нежелательное облако развеялось без следа. Затем, изменив параметры луча, легкими движениями жезла Ильх нанес на небо несколько перистых облаков. — А если еще немного изменить коэффициент рефракции вот с таким градиентом…

— Верно, так гораздо лучше, — согласился ученик.

— А вон та одинокая птица…

— Она не входила в мой замысел, — поспешно перебил Аль. — И вообще это, кажется, не птица. Это летит Эфф, — он слегка развел верхние отростки, что означало «при прочих равных условиях я предпочел бы, чтобы данное событие не случалось, по крайней мере в данный момент». Более сильного проявления отрицательных эмоций энхи в обычных условиях не знали.

Гравипланер, блеснув серебристыми крыльями, мягко опустился на берег, и Эфф, другой ученик Ильха, выбрался из кабины.

— Что-то я проголодался, — заметил он, с удовольствием запуская корненоги в плодородную почву. — Приветствую, мастер. Привет, Аль. Твоя работа? Все хранишь верность старому стилю? Если хочешь знать мое мнение, это пресно и тривиально. Красиво, конечно, но это чисто декоративное небо. Это оформительство, а не искусство. В искусстве должен быть некий внутренний посыл, некое концентрированное содержание, а не одна лишь формальная гармония. Вот, например, — он достал свой воспроизводитель, готовясь продемонстрировать собственную версию заката.

— Подожди, я еще не сохранил поправки учителя! — возмутился Аль.

— Сохраняйся быстрей, а то солнце уйдет. Готово? — Эфф включил активацию, и картина неба стала быстро меняться. Золотистое солнце налилось оранжевым, потом зловеще-алым. Сгустились, заклубились темно-фиолетовые тучи, заиграли багровые отблески на их крутых боках. Сверкнула молния. Воды реки подернулись зябкой рябью. А высоко-высоко небо оставалось по-прежнему ясным, и лишь редкие перистые облака плыли безмятежно, подсвеченные розовым снизу.

— Да, внутренний посыл в этой композиции чувствуется, — одобрил мастер. — В целом недурно, Эфф. Но тебе еще надо работать с цветовой гаммой. Особенно в красной части спектра. Вот взгляни, чуть меняем закон распределения длин волн — и тучи заиграли совсем по-другому.

— Ну… да, пожалуй, — нехотя согласился Эфф.

— Мастер, вы же хвалили мой вариант! — не выдержал наконец Аль.

— У каждого из вас свой стиль, — ответил Ильх, сводя отростки, что соответствовало улыбке. — Дело учителя — указывать ошибки на выбранном пути, но не сам путь. Свой Путь каждый должен избрать сам.

— Выходит, наши вечные споры с Эффом не имеют смысла?

— Отчего же? Каждый вправе высказать свое мнение, и каждый вправе соглашаться или не соглашаться с мнением другого.

Быстро темнело. Грозовые тучи уплыли на север, и небо вновь очистилось. Затем в нем плеснули первые переливы света, торжественно разворачиваясь широкими разноцветными лентами, — кто-то исполнял ионосферную симфонию. Мастер и ученики залюбовались зрелищем. Они стояли не шелохнувшись, пока не догорел последний аккорд.