— Вы директор магазина? — обратился к ней Паша.

— Совершенно верно.

— Меня зовут Павел Андреевич Ульянов. А вас?

— Дельфия Дионисовна Сифакис.

— Гречанка?

— Совершенно верно. Так что вы хотели?

— Предложить сотрудничество. Я бываю в Африке и…

— Нет, спасибо.

— Я мог бы поставлять вам чудесные фигуры, маски, снадобья…

— Еще раз говорю — нет.

— Не тот ширпотреб, что выставлен у вас, а реальные вещи.

— Вы вообще слышите меня? — чуть повысила голос Дельфия. — Я же сказала, что не желаю сотрудничать с вами.

— Вы слишком категоричны.

— У меня есть поставщики, и я ими довольна. Прощайте.

Но Паша не мог уйти, он хотел увидеть, как среагируют эти две фурии на появление Дины.

— Это же все китайское, да? — Он ткнул пальцем в стеллаж, где были выставлены денежные лягушки и фигурки Шивы и Будды. — Барахло, что продается в любом месте. Даже в переходах подземных. Почему вы не хотите выйти на иной уровень?

Лицо госпожи Сифакис стало злым. Скулы обострились, глаза сузились. Паша не удивился бы, если б Дельфия высунула раздвоенный язык, зашипела и раздула капюшон. Настоящая кобра!

Тут звякнул колокольчик. Дина!

Паша впился в лица женщин, стоящих за прилавком. Благо они находились близко друг к другу.

Николь растерялась. Заморгала часто-часто. Один глаз при этом закрывался хорошо, а второй не очень.

А Дельфия, напротив, сразу подобралась. Паше показалось, что даже ее тело напряглось и сквозь тонкую водолазку проступили мышцы.

— Девушка, вот вам нравятся эти поделки? — обратился к Дине Паша.

— Да, они милые, — ответила она.

— Никакого вкуса ни у хозяйки, ни у посетителей! — хлопнул себя по коленям Павел и решительно направился к двери.

Покинув «Чашу», он завернул за угол дома, в котором располагался магазин, и уселся на врытое в землю колесо. Он ждал Дину, предполагая, что она совсем скоро появится. Тут он услышал торопливые женские шаги — каблучки цокали по асфальту. Явно не Дина, она была в кожаных кедах.

Паша выглянул из-за угла…

И тут же отпрянул. По дорожке шла Наташа. Пашу она не заметила, потому что ее внимание было отвлечено на тренькающий сотовый, который она искала в сумке. Найдя его, Наташа поднесла мобильный к уху.

— Да, — немного задохнувшись, выпалила она. Шла слишком быстро, вот и запыхалась. — Да, да… Уже подхожу. Что? Не заходить? Почему? — Наташа слушала и хмурилась. — Да, поняла. Ладно, я пока в аптеку зайду. Наберешь, когда будет можно.

И, развернувшись, зашагала прочь от «Чаши».

— Ничего себе! — пробормотал Паша и присвистнул.

Совсем скоро он услышал звяканье колокольчика. Это вышла из магазина Дина.

— Ой, ты тут! — вздрогнула она, увидев показавшегося из-за угла Пашу. — Напугал меня.

— Иди сюда, — поманил он ее. — Садись и рассказывай.

— А почему тут?

— Надо. Итак?

— Я ничего не поняла…

— В смысле?

— Они очень странно себя вели. Будто не знают меня. И ладно Дельфия, мы с ней не знакомы, но Николь… Мы же общались. А она смотрит на меня, как будто впервые видит.

— Может, забыла тебя?

— Да уж конечно! — фыркнула Дина. — Я одета так же, как в прошлый раз. А куртка эта… — Она хлопнула себя по груди. — Она очень Николь понравилась. Спросила, где я ее купила. Я ответила — в Италии. Женщина может многое забыть, но не вещь своей мечты.

— То есть барышни разыграли склеротичек?

— Можно и так сказать.

— Я так и думал.

— Серьезно?

— Ага. Они чуют опасность. Потому и ведут себя крайне осторожно.

— И почему они ее чуют?

— Возможно, кто-то из сектанток причастен к нашему делу. Это может быть как одна женщина, так и вся их группа. В любом случае мы должны связаться с полицией и все рассказать кому-то из следственной бригады.

— Да, я позвоню. А лучше схожу! Здание полиции тут неподалеку.

— Иди. А я посижу здесь.

— Зачем?

— Хочу проследить кое за кем…

— Будь осторожен.

— Буду, — улыбнулся Паша.

Она легонько обняла его. Но сразу отпрянула. На лице смущение, на щечках румянец.

— Все, ушла! — выпалила Дина и торопливо зашагала в сторону проспекта.

А Паша остался сидеть на колесе, хотя больше всего ему хотелось улечься в кровать, накрыться одеялом и погрузиться в безмятежный сон. Он очень устал. Давно он не ощущал ничего подобного. Даже после того, как пешком преодолевал расстояние в десять километров, чувствовал себя бодрее. А все потому, что физическая усталость ничто по сравнению с психологической. В последние дни нагрузка на мозг была колоссальной. Не говоря уже о нервной системе. И тело реагировало на это. Ныло, в каких-то местах болело.