При таких командировках черноморских казаков 7 мая случилось интересное происшествие. Полковой старшина Василий Камянецкий на шести лодках доставил из Килии в Галацы пороховой запас. Сваливши 8-го числа свой груз, Камянецкий приказал всем находившимся на лодках собрать своих казаков к обратному походу. Сотник Иван Строц, желая выказать свою исправность, первый отправился на кременчугской лодке вниз по Дунаю; он надеялся, что и прочие лодки вслед за ним двинутся с места. Видя, что ночь приближается, а другие суда не идут, Строц пристал к берегу и приказал своей команде готовить горячий ужин; затем, поставивши возле лодки часового, казаки, в ожидании товарищей, улеглись спать. В полночь караульный, услышав треск, дал казацкий оклик, но в ответ посыпался град пуль на спавших казаков. Подкравшиеся турецкие запорожцы, сделав несколько выстрелов, бросились на оторопевшую малочисленную команду Строца. В этой схватке «неверные» запорожские братья убили одного казака, трех ранили и девять захватили с собою. Прочие же казаки и сам сотник Строц спаслись бегством в камышах. Неприятели, взявши лодку с пушкой и находившимся на ней казаками, отплыли на другой берег Дуная, к стороне Тульчии [134] .

Для избежания подобных столкновений с турецкими запорожцами, по одежде ничем не отличавшихся от черноморских казаков, генерал-поручик Голенищев-Кутузов приказал последним носить на правой руке, выше локтя, белые из платков перевязки [135] .

Обратимся опять к военным действиям. Визирь, несмотря на неудачи турецких войск, собирал армию на нижнем Дунае. Князь Репнин, получив известие, что сильный корпус турок сосредоточивается у Бабадага, послал против него отряд генерала Кутузова, стоявший у Измаила.

Кутузов, переправившись 3 июня через Дунай к Тульче, двинулся против неприятеля. На другой день к войскам Кутузова присоединились пешие и конные черноморские казаки, с кошевым своим атаманом бригадиром Чепегою. Для открытия неприятеля Чепега послал в авангард к полковнику Рибасу 50 человек казаков. Черноморцы, служившие проводниками войскам, заметили впереди небольшое число турок, вследствие чего Чепега поспешно отправился в авангард, со своими казаками, для личных наблюдений за движениями турецких отрядов. Полковник Рибас, увидев кошевого Черноморского войска, явился к нему в команду, но Захарий Алексеевич благородно отклонил от себя подчиненность Рибаса и предложил ему действовать вместе. В скором времени Чепега открыл в значительном числе неприятельские войска. Полковник Рибас, получив об этом известие, приказал войскам, шедшим в авангарде, приготовиться к бою; но турки, видя стройное и спокойное движение русских войск, отступили.

На другой день, 5 июня, кошевой черноморский атаман, наблюдая неприятеля с одного высокого кургана, заметил приближавшуюся к нашим войскам, с правой стороны мачинской дороги, турецкую конницу в пяти колоннах. По донесению об этом Кутузову, Чепега получил приказание атаковать неприятеля. Бригадир Чепега, отрядив вперед полковника Алексея Высочина с 500 черноморских казаков, поспешил за ним и сам для атаки первой колонны турецкой кавалерии. В подкрепление кошевому отправился, с довольным числом черноморцев, и войсковой писарь Тимофей Котляревский. Чепега атаковал турок, разбил их и обратил в бегство; потом, оставив часть своих казаков на месте разбитой колонны для дальнейшего наблюдения за движениями неприятеля, направился с остальными черноморцами влево от мачинской дороги и завязал с турками сильную перестрелку. В это время черноморский казак Павел Помело столкнулся со своим братом, служившим в рядах турецких запорожцев. Дрогнуло сердце «неверного» запорожца, и рука его не поднялась на брата по крови, по вере и по народности. Желая предохранить черноморцев от пролития дорогой казацкой крови, «неверный» запорожец, при звуке оружия сражавшихся, сказал своему брату Помелу: «Братец! не дуже вгоняйтесь: бо то куча, стоящая по праву сторону с татарами и некрасовцами самого хана, а еще большая куча татар есть в закрытьи, в глубокий балке на заставе. Хан ожидает приближения вашего и хочет напасть на вас с тылу». С этим словом братья расстались… Турецкий запорожец оказал нашим великую услугу.

Чепега, наступая на неприятеля, не выходил из пределов возможности дальнейшего натиска. Турки, отстреливаясь, отступали к ханским войскам, но, видя неудачу с черноморцами, завязали перестрелку в другом пункте с донцами, для того, чтобы завлечь их в засаду. Испытав и здесь неудачу, быстро собиравшиеся неприятельские войска потянулись к бабадагской дороге, с целью ударить в тыл на нашу кавалерию. Присланный на помощь черноморцам полковник Рибас объявил Чепеге приказание Кутузова: примечать атаку донцов, а самому ударить на хана. Бригадир Чепега тотчас предписал премьер-майору Белухе, с частью пехоты от бугского егерского корпуса, занять крутую гору над неприятелем и растянуться фронтом; сам же, со всей черноморской конницей, пошел в атаку на хана. Рибас подкрепил его каре своими егерями. Неприятель, несмотря на отчаянное сопротивление, не устоял пред грозным ударом черноморцев. Храбрый Чепега гнал расстроенные ханские войска до речки, устилая поле битвы вражескими телами. Только за речкой хан спасся от дальнейшего преследования черноморцев.

В этом деле потеря черноморцев состояла в четырех убитых и 35 раненых.

Атаковавшие наши войска турки, видя поражение хана, поспешно отступали под покровительством пушечных выстрелов; но в это самое время кошевой атаман Черноморского войска получил, чрез полковника Рибаса, приказание Кутузова непременно гнаться за неприятелем. Тогда Чепега вновь повел своих «верных» казаков на турок. Напрасно османы употребляли все усилия удержать напиравших на них черноморцев; напрасно дрались с ожесточенным отчаянием: ничто не могло остановить храбрых казаков. После жаркого боя Чепега рассеял турецкие войска. Трофеями победы были три пушки и несколько знаменных древков, с которых устрашенные турки сами сорвали знамена, потеряв надежду спасти их. Но кошевой Черноморского войска этим не удовольствовался: он погнался, со своими удалыми казаками, за бежавшим неприятелем, при этом турецкий тяжелый обоз и шестерых турок захватил в плен.

6 июня, по приказанию генерала Кутузова, бригадир Чепега с Черноморским войском и прочими частями, бывшими в авангарде под командою полковника Рибаса, занял бабадагские магазины с провиантом, сжег и разорил оставленный неприятелем город Бабадаг, истребил скрывавшихся там турок и зажег соседние: бабадагские селения.

Во всех делах бабадагского похода кошевой атаман со своими «верными» казаками оказывал чудеса храбрости и разумной отваги. Скромный Чепега не приписывал себе всего успеха выигранных дел, но рекомендовал Кутузову полковника Рибаса и премьер-майора Белуху, усердно помогавших ему во всех подвигах черноморцев [136] .

Кутузов возвратился в Измаил, а кошевой Чепега, с 800 черноморских конных казаков, при войсковом полковнике Письменном, отправился на реку Серет к Сербештам, куда собирались войска князя Репнина против румелийского сераскира Мустафы-Валесы, сдвигавшего 70-тысячную армию у Мачина [137] .

В последний раз кошевой атаман Черноморского войска участвовал, со своими «верными» казаками, в разбитии турецких войск под Мачином. В деле этом Чепега потерял убитыми семь и ранеными 17 человек [138] .